–Не смейте орать при ребенке. Не о чем ссориться было, – Ксюша хныкала и прижималась к маме.
–Пожалуй, знакомство не получилось, – молодой человек вышел из-за стола. Пока Олеся выбиралась из самого угла кухни, Стас уже был в подъезде. Девушка догнала его на третьем этаже, обняла и, рыдая, прижалась к любимому:
–Ты теперь бросишь меня? – всхлипывала она.
–Что за глупости, милая? Мне совершенно не важно, насколько у тебя вздорный отец, – Стас обнял ее, – я ушел, чтоб не наговорить ему грубостей.
–Он у нас уже старенький и понятия не имеет об энергосберегающих технологиях и выгоде от них. Он не верит, что можно честно разбогатеть. У него обо всем свое мнение, и его ужасно сложно переубедить…
–Главное, чтоб ты меня не бросила после всех его слов.
–Но ведь ты правда-правда не хитрец и не обманщик? – Олеся глядела на него по-детски доверчивыми глазами.
–Конечно, нет.
–Смотри, если ты меня обманешь хоть в чем-то, я не прощу, – серьезно проговорила девушка.
–Мне нечего скрывать. Я тебя очень люблю, и поехали, наконец, поедим!
Ужин в ресторане сорвался, а в гостях Стас весь вечер был так увлечен спором, что почти не притронулся к чаю и пирожным. Теперь он почувствовал зверский голод.
–Только обуюсь…
Олеся поспешила наверх. Стас лишь сейчас заметил, что она выбежала за ним босиком. Он подхватил девушку на руки и донес до квартиры.
–Внутрь не пойду.
Отец не слышал, как она вошла: он горячо спорил с Алисой:
–Она его любит и выберет его, так что смирись, – говорила девушка.
–Он мне не нравится. Слишком хорош, чтоб быть таким на самом деле.
–Он ее любит. Это видно, и это главное…
Дальше слушать Олеся не стала, ее ждал любимый – сегодня он еще больше вырос в ее глазах.
Ночью Евгению Ивановичу стало плохо. Олеся позвонила Стасу уже из скорой, и он приехал в больницу.
–Он в реанимации, меня туда не пускают, – пролепетала заплаканная девушка. Она бессильно уткнулась в плечо любимого. Из палаты интенсивной терапии вышел врач лет тридцати пяти. На лице его читалось, что нежданный пациент сорвал мирный здоровый сон во время дежурства: минимум сострадания, максимум эгоизма. Стас направился к нему:
–Вы здесь главный?
–До конца дежурства – да.
–Что скажите про пациента?
–А вы, собственно, кто?
–Какая сейчас разница, кто я? Меня интересует, как он себя чувствует.
–Но все же…
–Как вы думаете, многим в два часа ночи любопытно справиться о здоровье малознакомого человека?
–Ситуация небезнадежная, но ему нужен особый уход…
–Это мне ни о чем не говорит. Вы обеспечите такой уход?
–Думаю, мы уже завтра переведем его в обычную палату. Но хороших мест там нет, больница переполнена…
–Я вас озолочу, если почините этого деда, – Стас проговорил это так тихо, что даже стоявшая неподалеку Олеся не смогла разобрать ни слова. Мужчины продолжили разговор в кабинете врача:
–Как вас величать?
–Сергей…Михайлович…
–Я тоже Михайлович, так что мы почти братья. Родственничку поможешь? – Стас достал из кошелька несколько крупных купюр и положил их перед врачом. Тот не мог решить, как вести себя с этим настойчивым человеком – Стас выглядел молодо, но беседу вел нешуточно взрослую, в джинсах и футболке он совсем не производил впечатления богатого человека, но с легкостью расставался с кругленькой суммой. Он вел себя на удивление спокойно для человека, с близким которого произошла беда, и как-то странно деловито проявлял заботу. «Вдруг подстава какая?» – мелькнула у врача мысль, с другой стороны, вряд ли милиция решила поймать его на взятке ночью. Сергею Михайловичу искренне хотелось верить в это и получить вознаграждение за бессонное дежурство.
–У нас есть люкс, но он для ветеранов Великой Отечественной…
–Ты его видел? Ну, чем не ветеран?
–Это надо с заведующим согласовать, он завтра утром будет…
–А ты не наглей, поделись с заведующим. Или я с ним сам поговорю, – Стас протянул руку к пачке купюр, доктор глазами показал, что забирать их не стоит, и проговорил:
–Да он выкарабкается: перенервничал, похоже, а сердце у него слабое совсем… оклемается… курс лечения у нас пройдет – нервы подправим, сердечко подлечим слегка, и как новенький будет! Главное, ему потом не напрягаться лишний раз и не переживать по мелочам.