–Первый раз слышу такую просьбу от родственников, – насторожился профессор, – может, вы ему денег должны?
–Вы счет за его лечение видели, который я оплатила из своего кармана?
–Тогда не понимаю… Вы все равно не сможете укрыть его от прошлого – он не последний человек – прочтет о себе в газетах, в Интернете…
–Я не собираюсь скрывать фактов: единственное, не хочу возвращать ему прежние чувства и переживания.
И Алиса в общих чертах познакомила профессора с историей великой любви и великой печали Станислава Лотарёва:
–Пока он не помнит Олесю, поверьте, ему жить будет куда легче.
–Не знаю, – пожал плечами Борис Егорович, – я ему предложу варианты, скажу ваше мнение, а он пусть сам выберет…
–Издеваетесь что ли?
–Ничуть, я не могу скрывать от пациента возможности…
–Сколько вам денег дать, чтоб смогли?
–Алиса Евгеньевна, мне не нравится этот разговор. Я давал клятву Гиппократа и… все, что вы мне должны, включено в счет клиники.
–Борис Егорович, раз уж о клятве заговорили, сделайте так, чтоб пациенту на самом деле лучше стало, – Алиса сидела напротив профессора, она заглянула ему в глаза и взяла за руку. – Вы ведь понимаете, что он уцепится за любую возможность вернуть свое прошлое – и за любые деньги. Он сам потом пожалеет, но поздно будет. Помогите ему.
–Чем же я, по-вашему, смогу помочь? Самоустраниться? – раздражительный тон сменился более мягким, Борис Егорович, похоже, озаботился не одним состоянием пациента Лотарёва, но и вопросом, убирать ли свою руку из прохладной ладони симпатичной просительницы.
–Нет, я вам любые деньги заплачу! Направьте его по правильной дороге – посоветуйте кого-то…
–Вы же минуту назад говорили, чтоб я не помогал восстановить память…
–Именно – вы не должны помогать. Но если вы назначите ему пилюли и перекрестите на прощанье, он сам начнет искать специалиста, который занимается вопросами амнезии. И, чего доброго, найдет.
–Чего же вы хотите? – профессор высвободил-таки руку, снял очки и промокнул платком вспотевший лоб.
–Посоветуйте ему не своего товарища, который в два счета возвращает память, а кого-нибудь попроще: пусть у Стаса будет ощущение, будто он делает все возможное для своего излечения. Если вы утверждаете, что память и так вскоре восстановится, то даже с самым плохим доктором прогресс рано или поздно настанет. Но я надеюсь, до этого времени Стас привыкнет жить по-настоящему. По крайней мере, страдать не будет.
–Да уж, когда не помнишь последние пять лет – страдаешь исключительно по этому поводу, – усмехнулся Борис Егорович. Он, наконец, понял, чего от него добиваются и начал даже любоваться Алисой, которая слегка раскраснелась, убеждая профессора в своей правоте, от чего стала особенно миловидна.
–Включите в свой счет любую сумму относительно назначенного лечения, я все оплачу.
–Что ж, извините, но бездарностей в моем окружении нет, – Алиса уже открыла рот, чтоб возразить, но профессор продолжил:
–Попробую предложить неопытность. У меня есть ученица – хороший психиатр и психотерапевт – но с подобными случаями не сталкивалась. Для нее это станет интересной практикой. И пока она будет экспериментировать, учиться на своих ошибках и пытаться воспроизвести на пациенте чужой опыт, ваш Станислав Михайлович будет чувствовать себя на пять лет моложе и мучительно пытаться повзрослеть.
–Спасибо, – выдохнула Алиса.
–Но имейте в виду, амнезия – штука непредсказуемая, – уже совсем по-дружески, даже по-отечески, добавил Борис Егорович. – Он может и сам все вспомнить хоть завтра. Человеческий мозг – материя тонкая и до конца не изученная: не угадаешь, на что среагирует. Возможно, он любимую фотографию увидит и все вспомнит или еще раз головой ударится, а может, навсегда останется с провалом в памяти – и даже самый талантливый специалист будет бессилен.
–Даже ваш друг?
–Даже он. Есть безнадежные случаи. Мы не волшебники.
После того как друзья вкратце сообразили на троих рассказ о последних пяти годах жизни Стаса, он задал свой главный вопрос:
–А что с «Айсбергом»? – к моменту, в который мужчину вернула память, личная жизнь была для него далеко не на первом месте.
–Цветет и пахнет твой «Айсберг», – успокоил Олег, – сам ты, конечно, последние годы о нем не больно-то печешься – так, ковыряешься по накатанной… но вот Алиска…
–Очень полезный человечек, – заметил немногословный Иван.
–Даже тебя работать заставила! – вдохновенно продолжал Олег. – А недавно благодаря ей буквально из-под носа у Кристаллинского такую сделку увели – пальчики оближешь!