–Радуйся, что все цены в рублях, – как мог, подбодрил муж.
Зато профессор пообещал, что Стас скоро вернется домой. Алиса решила использовать оставшиеся несколько дней на уничтожение лишних напоминаний об искренне любимой Олесе. Скрепя сердце, хозяйка дома отправила все фотографии сестры и написанный маслом портрет счастливой четы Лотарёвых на чердак, там же оказались все украшения, диски, тетради, чертежи и записные книжки Олеси, к которым ее муж не прикасался с того страшного дня. Алиса не постеснялась похозяйничать в рабочем кабинете Стаса, а также удалить фото и видео в его телефоне – не смогла добраться лишь до запароленного ноутбука.
Чтобы замести следы, девушка пригласила подругу сестры из дизайнерского агентства, которая заполнила пустые места на стенах подходящими картинами. А со всеми родственниками и друзьями Стаса был проведен инструктаж на тему, что не стоит рассказывать ему, насколько сильно он обожал свою супругу и как мучился без нее, напротив – постоянно повторять, что через некоторое время после аварии он осознал: надо жить дальше и активно пытался забыть Олесю.
–Самим бы в это поверить, – протянул Слава.
–Пойми, это не обман, всего-то нужно стараться уходить от темы… Олеся должна остаться в прошлом.
–Ты сама-то сможешь? – тихо спросил Денис. Алиса глубоко вздохнула и слегка дрогнувшим голосом произнесла:
–Между живыми и мертвыми надо выбирать живых…
Стас тем временем продуктивно общался со своим новым электронным помощником – узнал кое-что о семье и работе, посмотрел фотографии и убедился в том, что «Айсберг» заметно вырос и окреп, а у Алисы раньше была сестра-близнец. Но вся нужная информация будто обрывалась вместе с новостями об аресте Мусовского. Много-много… даже чересчур много статей вокруг этого дела, а потом – буквально пара заметок о том, что Станислав Лотарёв вернулся в список самых завидных женихов России, который не спешит покидать. Про «Айсберг» – по большей части реклама, да еще сухие сводки с рынков, в остальном – тишина…
–Так не происходило ничего особенного, – развел руками Олег, когда друг пожаловался ему на практически полное отсутствие информации, – ты, скажем так, ушел в себя – не светился в прессе.
–Да я никогда особенно не светился. Но это ведь не пара дней и не месяц – больше двух лет. Я что, никуда не ходил, не давал комментариев, мы не начинали проектов, не открывали новых направлений работы?
–Похоже, ничего такого, что заинтересовало бы журналистов…
–Что-то тут не так…
–Успокойся – завтра поедешь домой, потом доберешься до всех документов «Айсберга», сообразишь, что к чему!
–Надеюсь, – Стас притянул друга к себе и тихо добавил:
–Чужим ни слова, что я все забыл – просто вернулся из отпуска.
–А как иначе, – подмигнул Олег, – узнают, что Лотарёв выпал из седла – сожрут. Ты же наш бренд.
–Так меня даже в детстве не обзывали!
Когда Алиса приехала забирать Стаса домой, он уже был одет, побрит и расстроен.
–Почему на тебе лица нет? Ты же мечтал побыстрее выписаться…
–Ага, лица у меня нет, – мужчина провел рукой по шраму, скрывавшемуся все эти дни за отросшей щетиной, – почему вы мне не сказали?
–Ты же читал про аварию…
–Там нет фото, в Интернете вообще нет моих фотографий после этой аварии. Нет заметок про меня, почти ничего про «Айсберг», словно я там тогда тоже погиб. Так ведь не бывает…
–Может, ты плохо искал?
–У меня было полно времени. Как-то это странно.
–Тебе сейчас все кажется странным, потому что не помнишь. Потихоньку войдешь в ритм, почитаешь документы, пообщаешься с людьми – все и наладится! – Алиса как маленького ребенка потянула его за руку. – Поехали домой!
–Хоть на край света отсюда…
–Отлично! Кстати, бородка тебе к лицу – за несколько дней сможешь снова в ней спрятать свой шрам.
С момента пробуждения Стаса они впервые остались с Алисой наедине, и она не знала, как теперь строить беседу – степень доверия и откровенности кардинально поменялась – раньше он был почти братом, теперь – чужим человеком, который на слово поверил, что они дружны. Алиса решила заново познакомиться, попутно создавая хорошее впечатление о себе. Для этого пошла по проторенной дорожке – вспомнила свой первый разговор со Стасом – когда он летел на крыльях любви из университета на встречу с Олесей – и стала говорить о том же, учитывая изменения в экономике страны за последние годы.
Девушка смотрела на дорогу, но чувствовала, собеседник не сводит с нее глаз. «Проверяет, не вру ли», – думала она, а Стас любовался своим сном наяву.
–Слушай, ты такая умница-красавица-спротсменка-комсомолка, – проговорил он, – почему я женился на твоей сестре?