–Тоже с капустой люблю…
–Видишь, можем ведь общий язык найти, – он воспользовался тем, что Аня заняла рот пирожком, и принялся ее уговаривать:
–Вот смотри. Ты сама детективов много прочла?
Она пожала плечами, показывая, что не много, но и не так чтобы мало – в меру.
–Хоть одну жертву помнишь?
–Ну, так…
–А убийцу?
–Также…
–Никак, короче. Понимаешь, в детективе герои – не герои, а фигуры шахматной игры, головоломки, которую распутывает сыщик. Поэтому детективы – даже классика – никогда не считались серьезной литературой.
–А как же…
–Агата Кристи?
Аня, пережевывая очередной кусок, закивала.
–Она и еще несколько авторов – лучшие в своем деле. И чьи портреты им удалось выписать идеально, так это сыщиков. Если в нашем случае тебе нужен сыщик, могу проводить в его кабинет – главным юристом у меня трудится.
–Да его не знает никто! – прожевав, воскликнула девушка. – А вы – другое дело!
–В том варианте, что я предлагаю, обещаю быть в одной из главных ролей. И ты со слов своих респондентов сможешь живо выписать характер каждого героя. А «сопли – не сопли» – это уже от мастерства твоего зависит.
Аня сосредоточенно жевала.
–Если ты действительно мастер, сможешь так написать, что героев книги будут вспоминать еще долго.
–Но ведь все знают, что она умерла. Та же ерунда, как с детективом получится…
–Напиши, чтоб им до последней страницы в это не верилось. Читала «Поднятую целину»?
–Там про колхоз вроде, – неуверенно протянула девушка.
–В кратком изложении читала?
–Как догадались?
–Сразу видно. Книга толстенная, герои забавные, смешного много. Ты уже со всем колхозом сроднишься, пока все прочтешь. И буквально за несколько страниц до конца почти все погибают. При полном благополучии! Я до сих пор помню, как меня это шокировало. Тогда с девушкой встречался – она говорила, что в этом месте романа ревела. А в кратком изложении характеров нет – одни факты – пошел, ушел, погиб – какие уж тут переживания!
–Кажется, я вас начинаю понимать, – Аня протянула ему пирожок, – возьмите, а то все съем – очень вкусные!
Теперь пришла очередь Стаса помолчать.
–Фильм есть, называется «Женя, Женечка, катюша», кажется… так я его каждый раз смотрю и не верю, что за несколько минут до конца девушку убьют. Веселый ведь фильм – у них даже с фашистами переделки забавные происходят, а в конце она гибнет…
–Про войну вообще – читаешь, сколько миллионов погибших, думаешь: «Нехорошо, обидели»… когда узнаешь, сколько из них женщин и детей, «Сволочи, – думаешь, – как у них рука поднялась?» А если хоть одну историю героической или трагической гибели прочтешь, уже ничего не думаешь – просто внутри все сжимается.
–Вот-вот, у меня так же, – закивала Аня. В ее горящем взгляде следов обиды уже не осталось. – Может, вы и правы – кому нужна детективная история – каждый день в новостях слышат – убили, ограбили, в аварию попали… это чужая беда. Но если полюбят героя книги, а он раз – и погиб – как с родным человеком простятся, проникнутся светлой грустью.
–Молодец, девочка!
–Давайте попробуем, – дирижируя в воздухе недоеденным пирожком, она вдохновенно размышляла вслух:
–Напишем в анонсе что-то вроде: «Какую девушку сможет полюбить миллионер? Не знаете – ищите ответ здесь». А потом крупными буквами: «Правдивая история любви Станислава Лотарёва»…
–Можно и так, – убедившись, что не зря вчера весь вечер продумывал аргументы в пользу своего проекта и сейчас так долго расходовал на Аню красноречие, Стас, наконец, перешел к той части, ради которой затеял эту эпопею с книгой:
–Оговорюсь сразу: у меня к тебе будет несколько условий. Во-первых, я попрошу после каждого интервью предоставлять мне аудиозапись и ее расшифровку на утверждение.
–Зачем? – чуть не подавилась Аня. – Я как напишу – вам весь текст вышлю – согласуем.
–Не надо мне такого – потом не поймешь, откуда ноги растут. Еще переврешь какую-нибудь мелочь, но на ней построишь сюжет – я велю все перекраивать – обидишься. Давай сразу уговоримся, что можно писать, что нет: присылаешь мне два файла – аудио и текст. Я с ними знакомлюсь, если все в порядке, подписываю текст и кладу в архив к секретарю – заведу под тебя отдельную папку. Есть, что обсудить – поговорим, внесем правки – и отправим в папку исправленный вариант.
–Сложно как-то…
–Хотела документальную повесть – готовься работать с документами.
–Так ведь много чисто для ознакомления будет, а мне время на расшифровку тратить…
–А кто сказал, что будет легко? Я предупредил: не нравится – можешь быть свободна…