Плохо то, что царю уже не помочь. Можно только отсрочить конец и облегчить страдания. Если печень у человека почти полностью распалась, вылечить его уже нельзя, царь он или не царь. Но попробуй скажи такое во дворце! Мигом попадешь в лапы Хранителя Короны, как опасный бунтовщик и враг Великой Династии. Приходится назначать лечение, подавать туманные надежды… А какие там надежды, если в прошлый раз дело уже дошло до Проклятого Зелья — последней отрады обреченных! Хорошо еще, что за здоровье царя отвечает Эхтилор, с него и спрос. Лекарь он никакой, зато царедворец ловкий, выкрутится.
Тобис только подумал о Проклятом Зелье — и настроение у него испортилось окончательно. Когда-то давно, экспериментируя с отварами и вытяжками из разных трав, он случайно открыл рецепт его приготовления. Тобис еще верил тогда, что сможет изменить мир к лучшему. Он считал себя обязанным облегчать страждущим не только жизнь, но и смерть. О боги, боги… Нет в мире такого яда, который нельзя было бы сделать лекарством, и нет такого лекарства, которое человек не научился бы использовать себе во вред.
Надевая через голову вышитую шелковую рубашку, Тобис даже закрыл глаза, отгоняя неприятные воспоминания.
Зельем заинтересовался тогда сам Хранитель Короны. Подсылал своих людей, сулил большие деньги, угрожал пытками и казнью. Старый Тобис стоял насмерть и рецепт не выдал. «Убить меня можно, заставить — нет», — твердил он в ответ на все посулы и угрозы. Даже Хранитель Короны опасался умертвить единственного в Сафате знающего лекаря.
Но слаб человек, слаб… Когда на городском базаре стражники схватили старую Асу, лекарь сдался. Как только попал в ее плетеную кошелку тот злополучный стебелек… В дворцовых подвалах ей вырвали два ногтя, но она продолжала только злобно ругаться и проклинать своих палачей. Тобис не слишком дорожил собственной жизнью, но потерять свою служанку — единственного близкого человека — он не мог. Когда-то, очень давно, между ними кое-что было… Потом она вернулась в свою деревню, чтобы выйти замуж за деревенского старосту, и много лет он ничего о ней не слышал. Но муж ее умер, единственный сын погиб во время Большой Войны, а село сожгли солдаты при отступлении. Аса пришла в Сафат с толпой беженцев, голодная и оборванная, и старый Тобис взял ее к себе в дом — вести хозяйство и коротать старость вместе.
В конце концов пришли к соглашению — Тобиса и его служанку оставят в покое, а он регулярно будет поставлять Проклятое Зелье кому скажут. В дом к нему давно уже по ночам наведываются молчаливые люди, забирают плотно закрытые фляги и тихо уходят. Потом зелье появляется на улице, какие-то темные людишки продают его из-под полы всем желающим, но мало кто знает, что торговля Проклятым Зельем в последнее время пополняет и дворцовую казну, и карманы придворных. Каждый раз, проходя по улицам мимо несчастных, потерявших человеческий облик, старый Тобис чувствует себя убийцей. А что поделаешь? Ведает этим сам Хранитель Короны, самый страшный человек в Сафате. Тобис и сейчас содрогнулся, вспомнив его высокую тощую фигуру, окутанную плащом, и тихий шелестящий голос из-под капюшона, скрывающего лицо. Мало кто видел его лицо (а те, кто видел, — уже не расскажут), но все матери пугают им непослушных детей. А если это он снова хочет его видеть?
Потребует снова выдать рецепт Проклятого Зелья. Будь Тобис помоложе, из него давно бы уже вытянули жилы в дворцовых подвалах. А так боятся, что он умрет под пыткой, ничего не сказав, или успеет незаметно принять яд.
Возможно и такое, вполне возможно. Что ж, он немало пожил на свете. А яд ему не нужен. Одно движение головой вправо и вверх, несколько глубоких, прерывистых вздохов, — и он оставит в руках палачей только свое дряхлое тело.
Тобис, кряхтя, зашнуровывал высокие мягкие сапоги. Остро кольнула мысль — а может, развязывать уже не придется?
Есть и еще одно. Чужак. Об этом уже болтают на базаре все досужие кумушки. Если он тяжело ранен, понадобится знающий лекарь, который к тому же умеет держать язык за зубами. Что ж, чужак так чужак. Много лет назад, проходя обряд посвящения в капище Гварама, бога-созидателя, он поклялся оказывать помощь всем без исключения.
Вот и все. Он готов. Тобис огляделся. Спокойный, уютный дом, где ему знакома и памятна каждая мелочь. Возможно, больше он ничего этого не увидит. Что поделаешь, времена смутные, ни в чем нельзя быть уверенным.