— Адэ сто двадцать на шестьдесят, чеэсэс сто. Григорий Иванович, оперируем уже два часа, — Осип как прочитал мои мысли.
Единственной проблемой в правой подвздошной области оказался поиск подлого осколка китайской гранаты. Но и он был найден и извлечен.
Через полчаса операция была закончена и мы вышли на воздух. На Енисее перестали грохотать пушки и мне показалось, что кругом стоит какая-то неестественная тишина.
— Григорий Иванович, а ведь мы такие молодцы, — я молча кивнул, тут уж с вами, Евдокия Васильевна, не поспоришь.
Глава 24
Через полчаса операция была закончена и мы вышли на воздух. Пушки на Енисее перестали грохотать и мне показалось что кругом стоит какая-то неестественная тишина.
— Григорий Иванович, а ведь мы такие молодцы, — я молча кивнул, тут уж с вами, Евдокия Васильевна, не поспоришь.
Машенька подошла сзади и очень нежно обняла меня, мне показалось, что так она меня никогда не обнимала.
— Гришенька, прости, но я не могла не приехать, вы всё тут, а я, — жена замолчала вероятно подбирая слово, что она. — Да и как Соне с Анфисой потом в глаза смотреть.
— Стоп, а причем тут Анфиса? Она с отцом Павлом уехала, — голова гудела набатом и соображал я туго, — или …
— Да, ваша светлость, или, — Машенька сделала ударение на или. — Анфиса успешно справилась с поручением, отец Павел ка-а-тегорически запретил ей сопровождать его дальше Порожного и даже более того, велел ей срочно возвращаться, — я сосредоточился на рассказе жены, голова сразу резко успокоилась.
— И что? — вопрос совершенно глупый, неужели вам сударь непонятно что сделала жена капитана Рыжова.
— Она вернулась с десятком мужиков из тех краев, но указаний от вас не оказалось и Анфиса направилась сюда. И как я могла поступить иначе? — вопрос Машенька задала не без ехидства..
— Где Анфиса Петровна? Мне что, никто не может доложить обстановку? — первый раз после моего попадания я почувствовал, как внутри во мне появились чувства раздражения и ярости. Я до хруста сжал кулаки и весь напрягся, как струна. Машенька в испуге отстранилась от меня.
— Я могу доложить, ваша светлость, — почти впритык к операционной была еще какая-то палатка и из неё вышел Прохор, держа в руках исписанные листки бумаги. Полог палатки остался откинутым и я явственно услышал работу телеграфного ключа. Я громко выдохнул и начал успокаиваться.
— Докладывай, — Прохор расправил плечи, по моему примеру сделал выдох, только коротенький и резкий.
— Противник поражен и отброшен по всем пунктам нашего фронта. Под прикрытием огня артиллерийских батарей наша гвардия и тувинская армия форсировали Енисей, частично вплавь, частично используя приготовленные лодки и плавсредства, — Прохор докладывал так, как будто всю жизнь этим занимался. — Китайцы на левом берегу боя не приняли и побежали. Полковник Пантелеев приказали начать преследование и брать в плен. Сопротивляющихся уничтожать. Ставка китайского полководца была уничтожена артогнем, его тело обнаружено и опознано. Уже захвачены огромные трофеи. На левом берегу общее командование осуществляет капитан Малевич. Командование тувинской армией принял зайсан Мерген. Анфиса Петровна приняла командование женской гвардией. На правом берегу осталась женская гвардия и артиллерия. Комендантская сотня получила приказ отойти на правый берег.
Я, слушая Прохора, совершенно успокоился, самочувствие мое устаканилось, перестала болеть рана на голове, я даже проверил есть ли повязка. К Прохору подошла Ульяна и когда он замолчал, я посмотрел на неё.
— Убито двадцать три человека, двенадцать у нас, одиннадцать в тувинской армии. Погибли лейтенанты Пуля и Москвин, на операционном столе скончались лейтенант Петров, двое гвардейцев и один тувинец. Всего мы потеряли двадцать семь человек, — Ульяна хлюпнула носом, голос задрожал. — Наш мальчик погиб на Элегесте, прошлым летом в госпиталь пришел. — Ульяна смахнула набежавшую слезу и продолжила доклад. — Прооперированы Софья Васильевна, зайсан Ольчей, капитаны Рыжов и Михайлов, лейтенанты Нелюбин, Тимофеев и еще двадцать два человека, Кондрату отняли правое предплечья на уровне верхней трети. Всего раненых девяносто девять. Преобладают легкие ранения, медицинская помощь оказана всем. В госпиталь доставлены абсолютно всё, полковник Пантелеев приказал эвакуировать даже с царапинами.
Ульяна замолчала, еще раз сморщила нос и подняла глаза вверх, видимо вспоминая, все ли сказала.
— Ерофею Кузьмичу про его жену, доложили.