— Так мы же станем независимы, — растерялся верный друг и толковый личный секретарь, — или нет?
— Не знаю, Прохор, вроде соглашение имеется, но вдруг король передумает? Тогда придётся воевать.
Идиотизм ситуации в том, что к хомо сапиенсам, природно, аппетит приходит во время еды. Старко очердной войны не боялся, знал, что в любой момент может активировать своих полицейских и пограничников и навтыкать даже ганноверцу. Но тогда он ослабит союзника, причём сильно, а это разморозит мечты Франции и Австрии развернуть ситуацию в свою сторону. Не для того столько сил вложено и бабла вбухано, чтобы вся новая европолитика накрылась медным тазом.
— Да не переживай ты так, друг мой, надеюсь что всё нормально обойдётся. Это я на воду дую, как правоверная пуганая ворона.
— А что репортёрам скажем?
— Поздравим от всего сердца и прилюдно порадуемся за Италию и итальянцев!
Ага-ага, и скрестим пальцы на всякий случай. Олег рассчитывал, что уход ганноверца из Ганновера развяжет наконец-то руки и позволит преобразовать небольшое северогерманское королевство по своему усмотрению. Столько географических планов впереди миражирует, что даже жить веселее, хотя и рискованней.
Глава 9
Шестого ноября, во второй половине дня, Георг Пятый и Старко понаставили последних точек над «i», перечеркнули все «t» и устало вздохнули. Всё, даже помощь в создании личного Вельфского Легиона для короля, было согласовано до мелочей. Король поднялся, протянул руку и сказал:
— Дорогой друг, после официального подписания договора буду рад назвать вас своим братом. В своё время вы вернули меня к жизни, несмотря на мою слепоту. Благодарю вас за всё.
На следующий день, рано утром, в присутствии высокопоставленных свидетелей и папского нунция, был подписан важный документ о передаче прав на королевство Ганновер светлейшему князю Старко. Согласно договорённостям оно сменило название, а Олег Александрович свой статус. Никаких помазаний, а чисто в духе времени, попаданец стал королём! Седьмое ноября было объявлено ежегодным праздничным днём на всей территории королевства Старко, что изрядно порадовало Олега совпадением исторических дат. Новое государство практически сразу было признано Италией, Россией, Пруссией, Швецией и Данией. В последующие дни пришли здравицы из Англии, Австрии и даже от Османской империи, а потом и из Франции. Столицей стал расцветающий Старкоград (не «бург» и не «сити»).
Монарх пообещал своему народу не только написать новую Конституцию, но и позволить обсуждать отдельные статьи в процессе созидания, в газетах. И даже гарантировал создание самой крепкой армии в мире. Лишь бы люди жили и работали добропорядочно. Мало того, ввёл восьмичасовой рабочий день на всей территории и пятидневную неделю. Подумаешь, меньше доходов будет приходить, всё равно они тратятся на местах, а король свои деньги сам зарабатывает. И сам себя содержит, между прочим. И даже налоги платит почему-то.
— Олег, это невероятно, но факт! — восхитился на тайной вечере князь Легостаев, — никто не поверит, что монашек может стать за десять лет королём.
— Я тоже так думаю, — поддержал барон Юнгвальт, — всё происходило на наших глазах, но как-то незаметно, будто бы само собой.
— Теперь буду называть вас «ваше величество», а сам так и останусь «высочеством», — пошутил Пётр Георгиевич Ольденбургский, присланный в качестве официального представителя императора России.
Жаль, что другой Пётр Ольденбургский не смог подъехать по причине болезни из своего Любека. Это не выдумка и не откоряка, а действительно захворал последние дни. Дело в том, что он очень хотел посоветоваться по поводу того, чтобы заполучить земли Саксен-Лауэнбурга заблаговременно. Празднования — хороший и удобный повод для секретных переговоров и глупо этим не воспользоваться, чтобы не привлекать излишнего внимания.
— Ну и какие планы у твоего величества теперь? — задал, как всегда, неудобный вопрос доктор Рихтер.
— Планы держу в секрете, но исподтишка поглядываю на Южную Вестфалию. Только не знаю, что за неё предложить Вильгельму.
Все понимали, что король Пруссии Вильгельм-Фридрих вот-вот отойдёт от дел из-за усиливающихся проблем со здоровьем, и его брат станет регентом. В принципе, он уже рулил страной, правда неофициально. Переходной период следует использовать, иначе потом не будет ни повода, ни возможности. Может выкупить и подарить им Алмазный берег (от Анголы и до устья Оранжевой реки)? Пусть займутся медленной колонизацией Намибии, что отвлечёт пруссаков от германской глобализации в Европе. Или ну его нафиг, ибо лениво?
— Олег Саныч, ты говорил, что на каком-то притоке реки Вааль в Южной Африке вроде золото есть. Там же наши русские до сих пор возятся и с местными торгуют.
— Сначало нужно другое золото найти, вверх по самому Ваалю. Отправлю туда пруссаков, пусть деревеньки рядом с бурами построят. Тогда наши золотые запасы невидимыми станут на фоне их лихорадки.
— А нам-то что с того?
— Так долю запрошу и своих ганноверцев туда же отправлю.
О России и её интересах ни один из присутствоваших русских почему-то не думал. Опыт показывал, что земляки растрындят повсюду об этих планах, а сами так никуда и не соберутся. Вон, как их одолели балканские «братья по вере», что уже требуют поделиться захваченными территориями. Болгары вовсю канючат чтобы им подарили Добруджу, а греки хотят весь Эдирне с Константинополем впридачу. Сербы вообще сцепились с македонцами из-за Косово. Главное, албанцы, понимая свою религиозную неполноценность, пока лишь личное государство обустраивают и башибузучью армию готовят. И где деньги на оружие берут, спрашивается? Австрия пока молчит, но скоро начнётся вывод корпуса Непокойчицкого из-под Вены. И неясно чем это обернётся.
— Кстати, господа, начались более-менее успешные продажи акций Панамского канала в Штатах. И Саид-паша себе пакет купил на всякий случай.
— А если вдруг резко в цене упадут, — засомневался Полянский.
— Тогда, Ян Войцехович, подождите. Потом купите. Я знаю одно, чтобы не случилось с ценой, но канал построю.
Старко распродавал акции, чтобы набрать капитал сейчас, а поспекулировать можно и потом. Другое дело, что многие потенциальные инвесторы ждали информации о никарагуанском канале из Тихого океана в Атлантический, считая его более реальным. Хотя там какой-то вечный замес идёт между Сальвадором, Никарагуа и Гватемалой. Ладно, не малые дети, поэтому пусть сами себе консультируют. Это Лессепс рвётся всех упрашивать, а Старко такие методы не приемлет.
Самое занудное для любого — это когда запущены программы, требующие долгие месяцы, а то и годы на их реализацию. Старко уже готовился к своеобразному ожиданию погоды у моря. Одна бессемерщина чего стоит: изобретатель пока работал по контракту над прокатом стекла и металла — соответствующие заводы требуют своего. То, что Англия вынуждена ждать своего металлургического часа, нас не волнует. Бессемеровский процесс запатентован? Запатентован, пользуйтесь на здоровье! Ах, у вас временно нет энтузиаста-инициатора, так потерпите годик и он вернётся с деньгами и радостными эмоциями. Всё равно железной руды, чугуна и воздуха для продувки маловато, чтобы резко объёмы выплавки ценной железятины поднять.
— Олег Саныч, на территории нашего королевства добывалось в год семьсот тысяч каменного угля и примерно столько же руды, — отметил Прохор, — зачем ты всё это снизил? Ведь дешевше у себя брать, чем за границей покупать?
— Друг мой, я жаден и вообще скупердяй. Свои запасы пусть в земле лежат и ждут, а мы пока будем работать на привозном. Нечего экономить деньги, когда их можно пока зарабатывать.
Да, экономика королевства Старко затачивалась под импорт. Уже восьмая часть земель использовалась под свекловицу, например, хотя производство пшеницы сократилось. Хлеб проще закупать, так как его все выращивают, а белый сахар пока идёт в Европу лишь из России. Цены на него высоченные, а значит есть чем оплачивать экспорт и ещё навар остаётся.