Но... все в пустую. Суббота. Воскресенье. Не явился.
Может, и к лучшему. Нагуляется, злость выплеснет - и успокоится. Ровно настолько, чтобы попытаться меня услышать. Выслушать.
Но как бы там не было... и даже, вроде, как уверенна, что тогда дело свое грязное не довел до конца, не смогла. Не смогла довериться надежде.
Таблетки. Давно уже у нас "этого" не было. Его как-то не тянуло, а я - тем более не рвалась. Вот и бросила их пить. А тут...
Едва только утро субботы - как тотчас кинулась в аптеку, пока Федька еще спал. Срочное противозачаточное. Там же и глотнуть, дабы не испытывать судьбу...
Прикупить и крем... да нашпиговаться на будущее. Ибо таблетки - все равно месячных ждать.
***
Страшно. И пусть все эти ночи было страшно. Причем, уже не знаю, кого больше боялась: бандитов или явление мужа. Но звонить никому не стала, не решилась. Сцепив зубы - ждала утра. Очередного утра.
Понедельник.
Собрать малыша. Самой одеться, навести макияж (что довольно редко делаю, и то, лишь бы скрыть синяки и ссадины за тоналкой) - и в путь. Детский сад.
И снова домой. Снова везде убраться - дабы ни пылинки не было, не злить Сереброва в его пунктиках. И к плите - любимые голубцы, салат с ветчиной, борщ и компот из ягодного ассорти.
Сегодня-то он уже явится. Наверняка... После работы.
Задобрить. Его нужно задобрить - пусть выслушает. И все станет на свои места. А впредь - я буду умнее. И больше не лезть в подобные, непонятные, двоякие ситуации. Я буду послушной, правильной женой.
***
Часа четыре было дня, как зазвенели ключи в замке. Рано, как для обычного. Но мигом в коридор - и замерла, не дыша. А сердце колотится от страха.
- Ты еще здесь? - рявкнул, едва взгляды встретились. - Ничего, б***ь! - замученный, не выспавшийся, растрепанный, будто его три дня черти колотили, носили невесть где. - Чего вылупилась?! На *** отсюда пошла! - замахнулся на меня, отчего тотчас отдернулась, отлетела я в сторону.
Шаги мимо - по коридору, в ванную, руки мыть.
- Кушать будешь? - едва слышно, невнятно шепчу, давясь ужасом. А внутри уже будто кто жидким азотом из шланга напором обдает.
Мимо меня - и на кухню.
- Чего, отравить решила, да? Всё забрать... себе? По-умному поступить? - плевками яда.
- Н-нет, конечно, - запнулась. Волосы от услышанного стали дыбом. - П-просто приготовила. Твое любимое.
- ЗЕКА СВОЕГО будешь ублажать, а не меня! - вдруг движение, рывок - и хватив первую попавшуюся кастрюлю - стащил на пол. Грохнулось все, разлетелось во все стороны, крышкой о посудину звеня. Отдернулась, поморщилась я от боли, кипятка. Следом полетели уже и миски с едой.
- Жри, с*ка! Как тебе подобает! С пола! Федор, значит, да?! - с бешеным презрением. Скривился, будто от чего-то зловонного. - Сына нашего в честь него назвала? Или это его ублюдок?!
- Нет, конечно! - задыхаюсь от шока, вытаращив очи. - Это твой сын. И в честь прадеда! Ты же знаешь!
- Чьего, б***ь?! Я твоих прадедов не знаю! Да и *** я на них клал!
- Не трогай их, - отчаянно, машинально вырвалось из меня, но тотчас осеклась, спрятав взгляд и закусив губу.
- А ты мне тут повыступай! Гля, **альник свой открыла! Мало тебе было тогда, мало?! Жри давай, че стоишь?!
- Леня, перестань, - зажмурилась я от боли, ужаса, невыносимости всего этого сумасбродства. - Ничего не было. Он просто тут переночевал. И всё. Нам с малышом было страшно. Ни Рита, ни няня не смогли приехать, как и ты...
- И ты ему позвонила! - гневно перебивая. - И тот быстро прискакал. Что ты мне лечишь, с*ка?! Чего ты несешь? Я что, по-твоему, полный идиот, да? Просто он, спал тут. Ну-ну. И ладно! Другое интересно! Значит, вот как, да? - прыснул едким смехом, - как за волосы таскал, так "Лёнечкой" был! А как просто говорим - так Лёня! В принципе, как и всегда. Чего это я? Забавно получается, не находишь? Может, с тобой так и надо? И послушная, и любить, и сексом со мной сразу станешь заниматься? А? Чего молчишь, тварь?! На МЕНЯ смотри, когда с тобой разговариваю!
Подчиняюсь. Силой цепляюсь взглядом за его взгляд.
- Так надо с тобой, да?!
Молчу.
- Я терпел! Знаешь, я многое терпел! - вдруг вновь завопил Серебров. - И простил! Особенно этот твой... бати подарок. С завещанием. А ты что взамен?! Вот что ты мне дала? За столько лет брака? Слезы, сопли, нытье... Ни любви, ни ласки, - с презрением. - Ни уважения. Шлюхи... и те больше меня хотели, чем ты! Тебе по *** на меня! А я, я должен тебя еще и терпеть! Содержать! Так еще и хахаля своего к нам в дом привела?! Может, шведской семьей будем жить?! Или что?! По расписанию тебя т**хать?!
Опустила я голову. И снова молчу, не понимая уже, что говорить... и надо ли.
- Видеть тебя не хочу! - и вновь взрывом; ядом, презрением окатывая с ног до головы. - С*ка ты убогая! Единственное, что в жизни полезного сделала - ребенка родила! Из всех достижений - ноги раздвинула, удачно тр*хнулась и родила... такого же е**нутого кощеренка, недоноска, как и сама! Скучная, тупая, нелюдимая, необразованная шлюха! Это я тебя ненавижу! Я! Так что пошла на *** отсюда! Чтоб глаза мои больше тебя не видели!
Разворот - и пошагал прочь. В коридор.
С лязгом захлопнулась дверь кабинета.
***
Не знаю, что делать. Как поступить.
Шок. Растерянность. Действия на автомате.
И главное, некуда и пойти-то... Даже просто, чтоб передохнуть друг от друга. И надо ли? А если всё только усугублю?
Нельзя.
Терпеть. Надо всё перетерпеть - и уляжется. Всё станет, как прежде.
Федю вечером надо будет чем-то кормить. Да и убрать всё это надо.
За ведро с тряпкой - и опять мыть пол.
На скорую руку сварить гречку, отварить курицу. И в детсад, за ребенком.
***
Я даже не сразу поверила своим ушам, рассудку, что это из нашей квартиры так валила музыка. На всю, едва не сотрясая стены. Свет-то горел в зале - я видела. А так...
Стоим, звоним в тщетный раз в дверь - никто не открывает. Как и самим - вставить даже ключ в замок не получается (изнутри, видимо, Серебров загнал свой), а потому и не открыть никак снаружи.
- Мам, а цье это?
Робкие шаги ближе, чуть выше по лестнице, - и узнаю... пакеты, сумки. Внутри - мои и Федькины вещи.
Взяла, вытащила первое попавшееся - бюстгальтер. Мне этот комплект на четырнадцатое февраля и подарил, в прошлом году, Серебров. Сложно не узнать. Полупрозрачная, красная синтетика вся в кружевах - никогда бы не осмелилась сама бы себе такое бесстыдство купить.
Нервно сглотнула. Взор около. А вот и Федькины сандалии, там же, вместе с бельем.
Сапоги, шорты, штаны, майки. И снова мое... платье, футболки.
- Мам! А это мое! - радостно вскрикнул малыш и схватил какую-то вещицу из другой поклажи.
- Твое-твое, - машинально буркнула я и опустилась, присела на ступеньку, не видя уже толком ничего перед собой - сплошная стена слез и шока. Растерянности и ужаса.
Звоню ему вновь - абонент уже недоступен. Только музыка из квартиры громче.
Вдруг шорох, стук двери где-то снизу. Чьи-то неспешные шаги ближе.
- Ванесса, здравствуй!
Узнаю - соседка. Отворачиваюсь.
- Здравствуйте, - бубню тихо.
- Здластвуйте! - весело вторит и Федька.
- У кого это так музыка? Не знаешь? Погоди, у вас, что ли?
- Наверно, да, - еще рачительней отворачиваюсь в меру приличия, но так, чтобы не видела мои слезы.
- У вас праздник, что ли? Ну все равно... можно же как-то потише!
- А вы пойдите это ЕМУ скажите! - сорвалась, гневно рявкнула я на нее, вперив взгляд. Но тотчас осеклась. Отвернулась. - Простите, - тихо.