- Ты еще хочешь здесь оставаться?-- плюхнувшись в кресло, в котором еще недавно сидел Наследник, и вытянув ноги, поинтересовался Людвиг.
- Ни капли!-- бросила уверено, все еще сидя, сил подняться не было. Я же недавно "накормила" ею несносного визитера. - Но ты уверен, что нас пропустят через границу после всего сказанного? Телепорты ведь только для членов королевских семей и их сопровождения. А Базить давно дома.
- Пойдем телепортом и чем скорее, тем лучше!-- откровенно зевнул опекун.-- Уильм презентовал собственный артефакт и перенастроил его на меня.
Решив, что дома спать более приятно, нежели в гостях, мы быстро собрались, написали прощальное послание, в котором поблагодарили за подарки и оказанную высокую честь, но отметили, что и этот дворец, и графские угодья для нас непосильная ноша, поэтому мы их возвращаем.
Оставив почетную грамоту, дарственные и послание на видном месте первого этажа, мы, не мешкая, перенеслись в королевский дворец Санберри.
Останавливаться здесь я не имела ни малейшего желания. Хотелось поскорее оказаться в своем маленьком, но уютном домике. Вспомнив, что только вчера просила прибыть ко мне в Ибию кого-то из домочадцев, снова отправила управляющему магического вестника, в котором отменяла прежнее приглашение, боясь, что мужчина уже сделал выбор и ранним утром ничего не знающие люди уедут в неизвестность.
Людвиг распорядился подать карету и мы выехали в Тинас. Всю дорогу мне снился дворец советника. Мой маленький двухэтажный домик был прекрасен, но особняк изменника был словно воплощением давней мечты. Желанной игрушкой, прелестным строением из старинной сказки... Но свобода и возможность чувствовать себя не чей-то подстилкой, не магическим сосудом для употребления, были сильнее и предпочтительнее.
Герцог всю дорогу проспал и продолжил это увлекательное занятие в гостевой комнате моих "хором", проснувшись к обеду, после которого поторопился на доклад к Уильяму.
Домочадцы встретили нас радостно, как будто я вернулась из тяжелого заключения. Джорджина и Магда стояли над головой и упрашивали съесть еще хоть чуть-чуть то любимых ватрушек с медом, то пирожки с различной начинкой, то разные мясные деликатесы, которые специально приготовили в честь моего возвращения домой. После всех приключений так приятно было купаться в их искренней любви. Когда я успела стать частью этой дружной семьи?
Дни шли за днями и наученная горьким опытом я даже радовалась их однообразию. Той ночью мне снова приснился огромный, прекрасный белоснежный дворец, его просторные залы и мраморные изящные лестницы. В какой-то момент странное ощущение чужого присутствия заставило проснуться. Создав "светлячок", я оглядела спальню. В кресле рядом с кроватью сидел Федерико. Удивительно спокойный и задумчивый.
- Прости, но я очень соскучился.
ГЛАВА 21
Сначала я подумала, что это продолжение сна, но очень быстро ощутила нежность постельного белья под рукой, особый запах Наследника - аромат его тела и редкий, незабываемый вкус его магии, услышала шелест листвы через приоткрытое окно. И поняла - все происходит наяву.
Но странная таинственность происходящего не поддавалась пониманию. "Соскучился?" Отчего и почему? Разве между нами было что-то большее, выходящее за рамки деловых отношений?
Нельзя сказать, что за время нашего расставания от момента моего поспешного бегства из Ибии я не вспоминала произошедшее там. Не только вспоминала, но и непроизвольно сравнивала Арамира и Фредерико, Почему я так сразу увлеклась первым и так быстро в нем разочаровалась? Мягкий, уступчивый,обаятельный, немного навязчивый мужчина был полной противоположностью резкого, не терпящего отказов нахального принца, уверенного в праве требовать от любого человека полного подчинения. Истинного будущего короля, хорошо просчитывающего выгоду того или иного поступка для своей страны и ставящего возможную пользу выше чувств и приличий.
Однажды я уже связала свою судьбу с таким же мужчиной... Это не принесло счастье ни мне, ни ему.Последнее время я часто раздумывала
" А если бы тогда Уильям отказался от брака с Селестой и настоял на нашем воссоединении, чтобы было?"
Но недаром говорят : "История не имеет сослагательного наклонения"...
Ничего путного в голову не приходило. Можно было сочинять что угодно, но действительность была такова, какая она есть.
А Арамир? Подспудно я чувствовала в нем надломленность и неверие в собственные силы. Быть лекарством для мужчины, однажды потерпевшего крах иллюзий? Я не чувствовала в себе силы на это. Мне казалось, что всю жизнь придется бороться с фантомом предательства его первой жены и доказывать собственную "верность". А может быть просто не было никакой любви, был короткий интерес, просто заинтересованность посреди бала и романтической обстановки?