– Босс, вы же еще такой молодой, – ныла девушка, наворачивая круги вокруг нас, и безостановочно шмыгая острым носом, – вам еще работать и работать. Зачем вы добровольно идете на смерть?
– Малика, – рыкнул дознаватель, заставляя ее замолчать.
Причитать она сразу перестала, только чихнула, неодобрительно кося на свое дорогое начальство наивным синим глазом, и припустилась вперед, в тепло.
На первом этаже, продолжая цепляться за дознавателя, и кутаться в чужую куртку, я заробела, чего-то испугалась, и идти вперед, к лестнице и неизведанному, не хотела.
Малика настороженно ступала рядом, безостановочно оглядываясь, и принюхиваясь. Опасалась, видимо, что сейчас из-за какой-нибудь двери выскочит леди Санр, и придет ее боссу конец.
– Тебя ждут, – заметив мое состояние, дознаватель тяжело вздохнул, – если я не доставлю тебя к брату в ближайшее время, то он пойдет искать тебя сам.
За последние дни ему, судя по всему, пришлось довольно тесно познакомиться с Нэем, иначе вряд ли он знал бы, на что стоит давить.
– Ну так чего же мы ждем? – встрепенулась я.
Наверное, лучше бы я и дальше топталась на первом этаже, в полумраке уснувшего здания, и не поднималась на второй, в кабинет капитана.
Там было светло, тепло и удивительно многолюдно для глубокой ночи.
– Эри! – первым на меня налетел Ристан, сжал хорошенечко и замер.
– Привел, в целости и сохранности, – ехидно заметил дознаватель, потрепав меня по голове, – как видишь, справился без твоей неоценимой помощи.
Ристан засопел, и прижал меня к себе сильнее.
А я раскисла, шмыгнула носом, стараясь сдержать слезы, и не смогла.
Я ревела, уткнувшись лицом в рубашку темного, и глухо подвывала, когда вспоминала как же страшно и одиноко мне было в последние дни.
– Не нашел я никаких документов, – раздался сзади возмущенный и родной голос. Секунды осознания увиденного, в которые я даже реветь стала потише, закончились непреклонным, – а ну дай ее мне.
Несколько мгновений меня перетягивали в разные стороны, что-то злобно шипя и не смущаясь присутствия ни дознавателя, ни капитана, ни даже директора Хэмкона, который тоже зачем-то был здесь. Я лишь всхлипывала и беспомощно перетягивалась, не находя в себе сил хотя бы возмутиться.
В конце концов, Ристан, как тот, кто уже успел меня потискать, сдался и отдал трофей безутешному родственнику.
Нэй не полез сразу обниматься, попытавшись стереть с моего лица слезы, быстро понял, что затея бесполезная, и просто заглянув в глаза, тихо спросил:
– Как ты?
Выглядел братец просто ужасно. Бледный, помятый, с кругами под запавшими глазами, в несвежей рубашке. Создавалось такое впечатление, что это не меня, а его почти неделю держали в заложниках.
– Нэй… – сдавленно позвала я. Он напрягся, – впечатляюще выглядишь.
Нахмурился, но крепко обнял, когда я полезла за утешениями, планируя залить слезами и его рубашку.
Амулет в шее был на время забыт, я чувствовала себя совершенно свободной и очень уставшей. Измученной.
Наплакавшись, я позволила усадить себя в кресло, где и уснула.
Глава 14
– Вам нужно отдохнуть, я с ней посижу.
– Сам отдыхай.
– Я уже…
– Исчезни.
– Оба исчезните, пожалуйста, – сквозь сон попросила я, натянула одеяло на голову и попыталась повернуться на другой бок.
Зря. Очень зря я забыла, что произошло ночью, где я оказалась и почему так жестко спать. И очень напрасно не подумала о том, что в моей комнате Нэю и Ристану точно взяться было не откуда.
Но я не подумала и свалилась с дивана, на который меня заботливо перенесли. И даже пледиком накрыли.
Верный плед последовал за мной на пол, укрывая от глаз притихших свидетелей.
Лежа на холодном и твердом, в темноте и растерянной тишине, я мечтала снова уснуть, чтобы не вспоминать прошедшую неделю, не думать о ней, не ощущать этот холодный, липкий страх, расходящийся под кожей тонкими колючими нитями.
Еще в старом доме некроманта, бесправная, но странно спокойная, я удивлялась такой своей непробиваемости, винила Таниса в своем состоянии, и понимала, но как-то отстраненно и безэмоционально, что ощущение беспомощности и одиночества, отнимающая силы давящая мощь чужой воли, это не серьезно, и слез моих по вечерам слишком мало для такой безысходной ситуации, в которой оказалась я.
Тогда мне казалось, что в мою еду что-то подмешивают, теперь я была в этом уверена.