Защиту Эван взламывал долго, до самого вечера, и безрезультатно. Крутил вещицу и так и эдак, пробовал и мягкое воздействие, и самое грубое, но ничего не выходило. Осыпались, словно шелуха, магические слои, но под ними неизменно были новые. Мастер, изготовивший заколку, постарался на славу.
Выбившись из сил, Эван в сердцах отбросил бесполезную вещь, прислонился к стене и, отогнав желание подремать хотя бы несколько минут, попытался почувствовать игрунью. Обычно получалось, но сейчас ничего не ощущалось, будто ее и вовсе никогда в этом городе не было.
Игнорируя головокружение и то и дело меркнущий свет, Эван резко поднялся на ноги, шагнул к двери — и тут в глазах окончательно потемнело, пол выскользнул из-под ослабевших ног, а в голове словно огненный фейерверк взорвался, почти отключив утомленное сознание.
— Здесь он, господин, сразу после обеда зашел и до сих пор не выходил, — как сквозь толщу воды донеслось до него, и вдоль позвоночника рассыпались ледяные мурашки.
Не было больше двух дней, на которые Эван так рассчитывал. Все, что осталось, — пара минут, за которые нужно прийти в себя… и обвести вокруг пальца того, кого невозможно обмануть.
Дотянуться до злосчастной заколки и до сумки, хорошо, что та уже была собрана. Перекатиться под кровать. Стараясь не вслушиваться в стоны половиц под тяжелыми шагами, закрыть глаза, вспомнить нужные слова, заставляя себя не спешить, проговорить их, замедляя ритм сердца, задерживая дыхание…
И одновременно со скрипом отворяемой двери — исчезнуть.
Это было странно. Стать легким и прозрачным, точно воздух, не чувствовать тела — и одновременно ощущать тяжесть удерживаемых чар. А они становились все тяжелее, и без того вымотанный, Эван не был уверен, что на этот раз ему удастся избежать нежеланной встречи, но упрямо цеплялся за тонкую паутинку заклинания, которая могла лопнуть в любое мгновение.
Суетливыми шагами пересекли комнату, распахнулось окно, и кто-то растерянно пробормотал:
— Клянусь, он не выходил!
По комнате прошелестели другие шаги, мягкие, почти неслышные, они замерли у кровати, и сквозь бахрому свисающего до пола покрывала Эван разглядел носки блестящих черных ботинок. Отдернув покрывало, их обладатель наклонился и внимательным взором окинул пустое пространство. Даже руку протянул, не доверяя глазам. Эван едва не утратил контроль, когда ладонь прошла сквозь него. Еще чуть-чуть — и выдал бы себя с головой, но каким-то чудом удалось сдержаться, и мужчина, нахмурившись, поднялся, покачался с пятки на носок и, развернувшись, вышел, не слушая причитаний бросившегося за ним служащего гостиницы.
Эван выдержал еще целых десять минут. Он боялся, что стоит лишь вздохнуть с облегчением и сбросить чары, как вновь распахнется дверь — и его поймают. Но время шло, ничто не нарушало тишину коридора, а сил осталось ничтожно мало. Настолько, что заклинание развеялось само, оставив Эвана лежать на пыльном полу, тяжело дышащим и пытающимся унять крупную дрожь.
Сумку удалось открыть не сразу. Как и найти заветный сундучок. Уже не задумываясь над последствиями, с трудом держась за ускользающее сознание, Эван осушил оба пузырька — синий и зеленый. Неразведенные зелья, казалось, осколками стекла прошлись по горлу и взорвались в желудке острой болью, но через пару минут в голове прояснилось, ноги и руки перестали дрожать, и оказалось под силу не только выползти из-под кровати, но и выбраться из окна. К счастью, уже стемнело, а на улице оказалось безлюдно. Страх, что под окном, а потом и за ближайшими поворотами будут ждать, не оправдался, но глупое сердце еще долго грохотало по ребрам, не желая успокоиться, и он не мог поверить в сомнительную, но все же удачу.
Эван остановился лишь через полчаса бега по узким переулочкам и темным подворотням. Перевел дыхание, поправил сумку и сбившуюся одежду. И прежде чем выйти на освещенную улицу, выпил содержимое еще одного яркого пузырька. Рискованно, конечно, но выбирать не приходилось. Шутка ли — едва не попался! Едва не поставил под удар все, чего удалось добиться за последнее время.
Пора было убираться из этого городишки. И впредь быть осторожнее. Намного осторожнее. Но сначала…
Эван нащупал в кармане куртки заколку. Ночь предстоит долгая, а он полон сил. Так почему бы не попытаться если и не найти ненавистную игрунью, то хотя бы как следует испортить ей настроение?
ГЛАВА 4
После выплеска силы случается всякое. Реальное или нет — не важно. В те мгновения реально даже то, чего быть не может. Все обретает более яркие краски и невероятную глубину, каждый миг превращается в вечность, а мир становится хрустально-хрупким и бесконечно-синим.