Лева вдохнул полной грудью затхлый воздух заброшенного дома с примесью аромата наркомановского варева и зловонных нечистот. Счастливая улыбка озарила его одухотворенное лицо - это был лучший День рождения в его жизни.
Привстав с грязного тюфяка, он натянул на себя брюки, одернул пиджак, заглянув в зеркало через плечо Егора, кокетливо поправил бабочку и был весь из себя молодцом. Достав из кармана небольшую коробочку с леденцами, он привычно положил за щеку ментоловую конфету.
Егор хмуро глянул на него исподлобья, начиная смутно надеяться на освобождение.
Вдоволь налюбовавшись своим отражением, а заодно и отражением Егора, Лева небрежно потрепал связанного пленника по голове, еще больше взъерошивая пшеничные локоны.
- Спасибо, спасибо тебе, - ласково произнес он, наслаждаясь переливом солнечных лучей, запутавшихся в светлых кудрях.
- Не стоит благодарности, - фыркнул Егор, морщась от боли в промежности, - скажите это своему другу.
- Ему я уже сказал, - Лева склонился над веревкой, которой были связаны тонкие запястья, и попытался ослабить крепкий узел, но у него ровным счетом ничего не вышло. - Вот незадача, - Лева в нерешительности почесал затылок, - похоже, придется тебя здесь оставить.
- Развязывайте, давайте! - рявкнул Егор, резко поворачивая к нему голову. - Совсем охренели, что ли?
Не долго думая, Лева схватил бутылку за окровавленное горлышко и ударил ею о стену, заставляя нижнюю часть стеклянного сосуда разлететься вдребезги.
Егор испуганно сжался, покрываясь мурашками ужаса, когда Лева с опасной «розочкой» в руке приблизился к нему. Но эти страхи оказались напрасными: острые края прозрачного лезвия прикоснулись к крепким волокнам, мигом разрезав синтетические нити, и через минуту Егор был абсолютно свободен. Первым делом он расправил затекшие плечи и потер онемевшие запястья, украшенные багряными браслетами с едва проступившей на них кровью. Бросив настороженный взгляд в сторону Левы, продолжавшего сжимать осколок бутылки, Егор, цепляясь за батарею, с трудом поднялся на ноги и начал надевать белье и джинсы, пропитывая ткани кровью, продолжавшей сочиться из покалеченного тела.
- Что теперь? - застегивая рубашку, он повернулся к Леве.
- Теперь? - с толикой удивления переспросил тот. - Пока вы, Егор Аркадьевич, долг не выплатите, мы будем продолжать с вами действовать в том же духе.
- Мы не будем продолжать, - Егор покачал головой, - на этом хватит.
Лева с усмешкой отбросил за ненадобностью осколок, звякнувший об пол и разлетевшийся на несколько крупных кусков, и ничего не ответил.
Осознав, что на этот раз ему больше ничего не угрожает, Егор присел возле раскрытого рюкзака и начал поспешно заталкивать в него свои вещи, разбросанные по полу. Он принял решение. Этот кошмар нужно было остановить раз и навсегда.
- Я отвезу тебя домой, - предложил Лева, поглядывая на наручные часы.
- Не приближайтесь ко мне больше, - Егор игнорировал его фразу, закидывая рюкзак на плечо и, слегка покачиваясь, направился к выходу.
- У вас, Егор Аркадьевич, джинсы в крови, - Лева бросил ему в спину весьма весомый аргумент.
- А у вас, гражданин коллектор, руки и кое-что еще, - парировал Егор, не оборачиваясь.
Лева молча проводил взглядом его хрупкую ссутулившуюся фигурку и взглянул на свои ладони, покрытые высохшими багряными разводами.
Очевидно, дело близилось к дождю: поднялся сильный ветер и своими порывами распахнул обгаженную птицами форточку - струи теплого летнего воздуха ворвались в мрачную комнату. Шарик, паривший под потолком, оживился, явно обрадовавшись этому движению и, увлекаемый невидимым хороводом, закружился в своем первом танце. Одно «па» сменялось другим, заставляя неопытного танцора приближаться к опасному краю - еще один поворот - и железная арматура вонзилась в резиновую кожу. Раздался выстрел - и останки мертвого артиста балета упали на пол. Танец смерти под обшарпанным потолком был закончен. И Лева понял, что пора уходить.
На подкашивающихся ногах Егор выбрался из проклятого дома. Просочившись через дырку в заборе, он сразу увидел знакомый «Лексус», припаркованный тут же. Спрятавшись за грудой обломков бетонных плит и с осторожностью выглядывая из-за их обглоданных временем и непогодой краев, он дождался, когда Лева наконец-то уедет, и только после этого покинул свое укрытие. Усевшись на нагретую солнцем плиту, Егор тут же вызвал такси.
Нужно было решаться, решаться остановить беспредел единственно возможным способом. Не обратившись вовремя в полицию, Егор сам себя загнал в капкан, поставленный умелыми руками озабоченного маньяка.
На протяжении всей дороги Егор поспешно изучал объявления о квартирной купле-продаже. Действовать нужно было быстро: терпеть очередное поползновение похотливого коллектора абсолютно не являлось возможным.
В течение нескольких дней он нашел подходящий вариант. Он расплатился с чужим долгом. Он был свободен.
Глава восьмая. Кошки, мышки и слезы
Прошло около месяца после того, как Егор полностью расплатился с Роминым долгом и переехал в съемную комнату, которую сдавала отрекомендованная бывшим сокурсником тетка-алкоголичка. То есть, она не совсем, чтобы уж заливалась, а так, время от времени, но зато четко и надолго. Егора она не трогала вообще, периодически забывая, что под одной крышей с нею обитает тихий и спокойный сосед. Ела она обычно в своей комнате, там же курила под выпуски криминальных новостей, посмеиваясь над анонсом про очередных алкоголиков, не причисляя себя к таковым, и кухня, как правило, чаще всего была свободной, позволяя Егору насладиться одиночеством в ожидании струйки дыма из забрызганного каплями жира нержавеечного чайника. Чайник никто не мыл: Егор - потому что в скором времени собирался съехать отсюда, хозяйка - потому что ей и так было хорошо.