— Михаил Петрович, не дальность меня пугает. Просто чувствую я, что начальная учительница… Только для «началки»… Конечно, если подучиться, можно и в семилетку райцентровскую пойти.
— Так в чем же дело?
— А дело в том, что перед собой не хочется фальшивить. Я люблю ставить человека на ноги… Я учительница начальной школы! И только! Ну вот такая я, Михаил Петрович…
— Странные, странные рассуждения… Хотя и небезынтересные… И как на грех, все «началки» укомплектованы.
— На нет и суда нет.
— Чем же планируете заняться?
— Работать…
— Ясное дело, в деревне одно занятие — работа. Но где?
— Как «где»? В колхозе…
— В колхозе?
— Да, в колхозе, а что?
— Но ведь колхозная работа… как бы выразиться поточнее… физическая, что ли…
— Правильно.
— Но вы же… учительница…
— Михаил Петрович, учительнице начальных классов не привыкать к этой физике…
— Действительно, так оно и обстоит пока, к сожалению… Ну что же, Ефросинья Петровна, если вы считаете, что без закона Бойля-Мариотта можете прожить, то пожалуйста! — улыбнулся Переплетов. — Желаю успеха. Но не забывайте, забегайте.
— До свиданья, Михаил Петрович!
— Всего вам доброго.
Пожав на прощание учительнице руку, Переплетов задумчиво проговорил:
— И все-таки не понимаю!
Макар Блин решением Ефросиньи Петровны был озадачен не менее, чем заведующий районо.
— Разумеется, заявление ваше, Ефросинья Петровна, о вступлении в колхоз мы рассмотрим в ближайшее время… Да, думаю, и механики этой не требуется — деревня вас знает… Член правления столько лет… Дела ваши не в сторонке проходили от школьных, а рядышком, так что чего там сумлеваться — считайте себя колхозницей… Только вот…
Председатель смущенно заерзал на стуле. Безо всякой надобности начал перекладывать на столе какие-то бумажки. Печать колхозную из кожаного мешочка зачем-то достал, осмотрел внимательно, словно сомневался в подлинности, и снова заботливо упрятал.
— Договаривайте, Макар Дмитрич…
— Какую должность мы вам сможем придумать?! А?
— А зачем придумывать? Пойду в полеводческую бригаду, вот и вся придумка.
— Образование все-таки у вас и… авторитет…
— Образование — не пропуск в рай, а авторитет не медаль.
— Так-то оно так, да ведь грамотные люди нам нужны и в руководящем звене… Учетчик есть. Завскладом провинностей не совершил, не сымать же его за здорово живешь. Завфермой хоть частенько и попивает, но дело знает, по молоку и мясу мы в районной сводке в первом гнездышке… Может, в бухгалтерию?
— Макар Дмитрич, я же сказала, не надо придумывать мне должность. Я иду в полеводческую бригаду.
— Знаю-знаю, вилы держать умеете, к литовке руки привычны, с лошадью справитесь не хуже мужика, но ведь, опять же я свое толкую, грамотные люди на дороге не валяются. Сдернете охотку на тяжести, а потом сами пообидитесь — вот, мол, председатель не сумел образованного человека пристроить.
— Не надо меня… пристраивать, Макар Дмитрич!
— Ну ладно, на бригадира согласны? Что-то в первой бригаде наш бригадир боле в бутылку стал смотреть, чем под ноги…
— Нет, не согласна.
— Почему так?
— Не справлюсь.
— Это как же не справитесь? Выдвигаю… выдвигаем, значит, должны справиться. Меня как в председатели зачисляли? Вызвали к большому районному начальнику. Потолковал он сначала о том о сем, о погоде, о семье, а потом и ошарашил: «На председателя пойдете?» — «Не справлюсь…» — «Выдвигаем, значит, обязаны справиться!» И точка, труба, заглушка! Потому как — номенклатура!
— А я не справлюсь!
— Командовать-то?
— Землей не командуют, Макар Дмитрич…
— И то верно, — согласился председатель. — Так что же все-таки придумать?
— Опять за рыбу деньги?!
— Главным счетоводом, а? Ефросинья Петровна?!
— Нет.
— Почему?
— Не лежит душа к счетам.
— В приказном порядке, а?!
— Я же не… номенклатура, — в тон председателя ответила учительница.
— Ну воля ваша, — сдался голова. — Вот к разговору и деличко приспело… — Макар Дмитриевич внимательно посмотрел на учительницу: — А ну-ка проверю я тебя, любезная, коль так круто забираешь.