Мы передвигаемся, с закрытыми, затуманенными глазами от оргазма, я чувствую, как падаю. Когда я пытаюсь удержаться, то понимаю, что мы на кровати.
Дориан подо мной, а я оседлала его лицо.
Протянув руку, он срывает с меня полотенце, после чего обхватывает мои тяжелые груди и задает моему телу медленный, мучительный ритм.
Святое. Дерьмо. Он хочет, чтобы я объездила его лицо.
Я понимаю, что мое тело больше не принадлежит мне. Невольно я руками сжимаю изголовье кровати. Мои бедра начинают раскачиваться назад вперед, вызывая невероятное трение против губ и языка Дориана.
Даже ощущение его заросшего щетиной подбородка, касающегося моей чувствительной, влажной промежности заставляет меня извиваться и скулить. Я не могу удержаться и не повторять это снова и снова, двигаясь быстрее и сильнее прижимаясь.
Его пальцы больно сжимают мои соски, острая боль переносит меня на новый уровень ощущений, и я кричу. Так я хотела показать, что умоляю его остановиться, но получился, словно искаженный призыв к большему.
Я точно не знаю, Дориан ли контролирует меня или же Тьма взяла бразды управления, но я выкрикиваю его имя и трахаю его лицо, я уверена в одном, это именно то, что я хочу.
Я кончаю снова, ухватившись за изголовье кровати, безудержно дрожу. Затем еще одно движение и Дориан уже не подо мной. Он позади меня, направляя меня к себе, он разводит мои ноги, выставляя напоказ поток влаги, стекающей по внутренней стороне моих бедер. Дориан молчит, да он и не должен говорить. Не тогда, когда его тело разговаривало со мной на каждом известном языке и диалекте, в каждой ведомой манере.
Головка его члена невыносимо медленно надавливает на мой вход, и я пытаюсь толкнуться против него. Но Дориан не позволяет.
Он просто продолжает мучить меня дюйм за дюймом, отказываясь заполнить меня, наслаждаясь тем, как я молю его об этом. Как будто он не слышит мой крик о большем - как будто он не спешит положить конец моим страданиям.
У меня уже кружится голова от двух мучительных оргазмов, но он нужен мне внутри. Мне нужно, чтобы он довел меня до высшей точки блаженства, наполнил меня, что кроме этого нет места ни для чего другого.
Он внезапно выходит, и трется о мою плотно сжатую дырочку. Я дергаюсь, но он по-прежнему удерживает меня, продолжая прижимать свою длину. Затем он снова погружается в меня, назад в тесноту, жар, которые истосковались по нему.
- Дориан, - стону я, благодаря его за то, что он там, где ему и самое место - Больше, пожалуйста. Ты нужен мне глубже.
Не проронив ни слова, он уступает, вколачиваясь в меня с такой силой, что я чуть не ударяюсь об изголовье кровати. Он выходит из меня полностью и снова входит. Снова. И снова.
Пока мы не впадаем в дикий ритм, который наказывает мое тело и опустошает чувства. Он сжимает мои волосы, обернув их вокруг руки, так что я не могу уйти. Когда я снова чувствую давление на мой зад, я уже знаю почему.
Когда его палец проникает в тугой комок нервов, боль жалит меня. К счастью, он замедляется, лениво вращая бедрами, так чтобы я смогла приспособиться к запретному вторжению.
- Что ты делаешь? - задыхаясь, спрашиваю я.
Он отвечает на мой вопрос, резко тянет назад меня за волосы, посылая болезненные покалывания по всей голове. Это длиться всего секунду, пока все что я могу ощущать, так это снова его палец и его толстую длину, медленно скользящую во мне.
Я стону. Нет. Я хнычу. Нет. Я рыдаю.
Я не знаю, что чувствую. Это другое, не совсем удобно, но ощущения такие... такие... приятные.
Две части во мне - одна из них влажное и манящее тепло, другая мучительное и лицемерное удовольствие - объединившись вместе, создают одну пульсирующую, раскаленную добела массу наслаждения. Оно расстегивается, сжимается.
Оно превращается в нечто большее, чем просто ощущение. Больше меня. Во что-то неконтролируемое и безграничное, в то, что я больше не в силах удерживать. Оно растет, подталкивает меня покориться, сдирает с меня кожу, и снова обвивается, прежде чем полностью взорваться.
Я дрожу, что руки не в состоянии удерживать мои вес, и Дориан заключает меня в объятия, не меняя положения. Теперь мы движемся в унисон, тянув и толкая друг друга.
В погоне за оргазмом всех оргазмов. Он бешено пульсирует внутри меня. Даже его палец дрожит с обещанием кончить.
Он стонет, когда я протягиваю руку у себя между ног и нежно обхватываю его, чувствуя, как он напряжен и пульсирует в моей ладони.
Это подводит его к черте. И вмесите с ним разрушаюсь и я.
В схватке криков и стонов, мы вместе разлетаемся на кусочки, выпуская столько энергии из наших тел, что каждая свеча в комнате гаснет.
Мы извиваемся в темноте, лежа на боку, целуя друг друга с таким отчаянием, что слезы наворачиваются на глаза и скатываются по моим щекам.
Это так много... так много, что я даже не могу понять, что чувствую. Я просто знаю, что не хочу, чтобы это заканчивалось. Я скорее умру в этот момент, чем отпущу его.
Дориан целует мои волосы, прежде чем ближе подтягивает меня к себе и накрывает рукой. Он по-прежнему не говорит, но я все еще чувствую его слова в его касаниях, даже если он этого не хочет.
Я тихо плачу, пока мы дрейфуем на волнах сна, цепляясь за этот мир. Словно он будет в последний раз.
Глава 20
Глава 20
Я в библиотеке, хватаю все и вся, что могу найти об истории Светлых и Темных, когда Нико вбегает, его волосы взъерошены и черными волнами падают на лоб, а подбородок покрывает щетина.
Он выглядел обеспокоенным, даже учитывая нехватку силы. Даже когда я проснулась у него на руках после ночи истерического плача, он выглядел не таким встревоженным. Его глаза были налиты кровью, взгляд стал диким, а радужки излучали ярость.
- Собираемся в доме, Габс. Сейчас! Хватай Морган и жди меня в большом зале.
Я закрываю книгу и медленно встаю, пытаясь не делать резких движений, чтобы больше его не разозлить.
- Нико, что случилось? Что произошло?
- Просто делай то, что я сказал, ладно? Дерьмо! - затем он ушел.
Я вытаскиваю Морган из комнаты и привожу ее в большой зал, где Дориан, Александр и Нико уже собрались. Мы все садимся, предоставляя Нико слово.
- У них Сайрус, - невозмутимо говорит он.
- Что? - Дориан вскакивает, сжимая кулаки по бокам.
- Ставрос, он у него. И если я знаю нашего отца, а я думаю, что знаю. То Сайрус долго не проживет.
- Но разве он не ваш кузен? - спрашиваю я, мой слишком высокий голос граничит с собачьим визгом. - Как он может убить члена своей семьи?
Нико качает головой.
- Он больше не видит в нем семью. Сайрус теперь вампир. В ту минуту, когда он потерял свою силу, он стал не более чем слугой в глазах нашего отца.
- Херня, - высказывается Дориан. - Мы должны вернуть его. Мы должны найти его. Сейчас!
- Легче сказать, чем сделать, дружище, - серьезно говорит Алекс. - Я как никто знаю, как сложно оттуда сбежать.
- Так что же нам делать? Мы просто не можем оставить его, - спрашивает Нико, голосом полным отчаяния. Он теребит волосы, рыча от своего разочарования. Я вижу как ему больно.
- Нико, - шепчу я, направляясь в его сторону. - Мы найдем его. Живым.
Я даже не задумываюсь о том, что делаю, не тогда, когда его боль так ощутима. Я обнимаю его, прижимая к себе. Его руки безвольно свисают по бокам несколько секунд, пока я не чувствую, как они скользят по моей спине.
Чувство такое правильное... но в тоже время и нет. Нико мой друг, и ему больно. Он просто нуждается в утешении.
И хотя я знаю, что Дориан может поделиться подобной болью, что-то в моем сердце болит за Нико. Он нуждается в этом. Я нуждаюсь в этом.
- Мы должны обсудить стратегию, - хрипло говорит Дориан. Мои руки опускаются, и я делаю шаг назад, чувствуя, как три пары глаз прожигают меня. Нико быстро одаривает меня ухмылкой и поворачивается к группе.