– Будешь задавать много вопросов, я тебя съем!, – отвечает ему Юрка, и щекочет марлевыми руками Андрюшкины голые бока. Начинается шутливая потасовка, в которую включаются мой братишка и Сережка.
– Стоп, ребята! Давайте снимать, дома поиграете.
– Правда, пацаны, так жарко в этой марле, – говорит Юрка и виновато смотрит на меня. Из-под марлевого кокона блестят только его ярко-голубые глаза.
Сережка быстро разжигает небольшой костер, а Юрка связывает космонавтов. На троллейбусной остановке начинают собираться люди, они о чем-то говорят, то и дело показывая в нашу сторону.
– Быстро снимаем, – говорю я. Все готовы? Начали!
Раздетые до трусов космонавты связаны около горящего костра. Вокруг них исполняют ритуальный танец инопланетяне-коконы.
– Все! Снято!
Мы быстро тушим костер, я освобождаю от марли Сережку, мальчишки вдвоем – Юрку. В это время к нам подходят две тетки и милиционер.
– Что здесь происходит?
– Киносъемка.
Я делаю шаг вперед и показываю на кинокамеру.
– А документы у вас есть?
Мы молча переглядываемся. Документов ни у кого с собой, естественно, нет.
Но решать что-то надо быстро и меня осеняет. Достаю из кофра кинокамеры визитку нашей любительской киностудии «Сириус».
– Вот наша киностудия. Можете туда позвонить и спросить. Я называю свое имя и фамилию.
Милиционер смотрит недоверчиво, но визитку берет.
– Можете еще позвонить моим родителям, – говорю.
Но он, махнув рукой, уходит, а за ним гуськом и тетки.
– Видите, – говорю я мальчишкам, – а вы тут игры-шутки разводили. Быстро собирайте манатки и пошли!
Настроение у меня безнадежно испорчено. Ладно, эти малыши-пятиклашки, а у завтрашних десятиклассников тоже детство играет не там, где надо.
– Да, Натик, это так, – говорит мне мама, когда я рассказываю ей события прошедшего дня. – Мужики до старости дети. И это не изменить, надо просто принимать их с коэффициентом.
Вечером вдруг звонит телефон. Я беру трубку и собираюсь сказать, что очередь на мою алгебру расписана на неделю вперед. Но это Юрка.
– Наташк, – он звонит из метро, и я слышу, как на платформе объявляют: «станция Пахтакор», – ты не обижайся. Я тебе песню спою.
Тут же я услышала вступление гитары, и он запел:
Шел один верблюд, шел второй верблюд
Третий шел верблюд, шел весь караван.
После того, как все верблюды сели, легли, попили, потом что-то еще сделали, я засмеялась. Представила, как он стоит в метро и поет под гитару по телефону, а люди оборачиваются и смотрят на него. Трубадур наших дней.
– Да что обижаться, – говорю, когда он допел.– Спасибо вам за помощь.
Положив трубку, я подошла к бабушке, которая сидела в кресле и читала газету.
– Бабуль, я твои гадания сбываются, – и поцеловала ее в морщинистую теплую щеку. – Может, еще раскинем картишки?
Глава 8
Фильм получился хороший. Захватывающий фильм получился. На предварительном просмотре в нашей любительской киностудии его в числе лучших фильмов отобрали на республиканский конкурс. Тут все было хорошо, я была рада. Не радовало только одно: началась школа, и я мальчишек не видела. Звонили они редко. Понятно, выпускной класс. Даже мне, с моей организованностью, порой было трудновато совмещать занятия в студии с приготовлением уроков. А что говорить про бестолковых неорганизованных мальчишек. Они, приходя из школы, смотрели телевизор, играли с собакой или просто где-то болтались, а садились за уроки только с приходом родителей. Это в десятом-то классе….
А может это мне хочется так думать, что им некогда? Может, они просто потеряли ко мне интерес и не хотят общаться? Бабушкины карты тоже предсказывали какую-то муть: хлопоты, разговоры, неприятности, дорогу в казенный дом. Это как раз понятно– в казенный дом, то есть школу, каждый день ходить приходится. Настроение мое было подстать хмурой осенней погоде. Не радовал даже предстоящий в ближайшую субботу республиканский кинофестиваль, где будет представлен и мой фильм. Мама, не зная как порадовать меня, пообещала пойти со мной, а потом пообедать шашлыком в «Голубых куполах». И, разумеется, в этот день – никакой школы. Во времена нашего детства для школьников еще не придумали пятидневки, и суббота была полноценным учебным днем.
Глядя на стекающие по стеклу капли дождя, я вымучивала сочинение по роману Горького «Мать». Вдруг позвонил Юрка. Как всегда из автомата, из метро.
– Юрец, где ты пропал?
– Да учеба эта запарила… Сейчас мама меня посылала за курицей к сестре, поэтому я в метро и вот тебе звоню. Что у тебя нового?
– А у меня в субботу конкурс. Там фильм наш будет. Где вы инопланетянами были.