— Бедный мальчик! — воскликнула она, когда Эллин поведала ей о Суласе. — Она — шлюха, и ей пойдет на пользу, если этот дядя встретит и проучит ее.
— Эстелла не боится. Во всяком случае, он сейчас в Греции, и если с головой ушел в свои коммерческие дела, у него, возможно, не будет времени даже думать об этом. — Эллин искренне надеялась, что так и будет, однако даже сейчас она ощущала трепетный страх за свою сестру.
— Я не знаю, — пробормотала в задумчивости тетя Сью. — Я кое-что читала об этих критянах. Они способны на такие хитрости, до которых никто другой не додумается. Это особый сорт людей. Говорят, что они отличаются от других и по внешнему виду, и по телосложению. Критяне более гордые, чем большинство остальных греков… — Она задумчиво умолкла, а затем процитировала: «Мужчины, похожие на орлов, более гордые, более свирепые, более высокие, более честные, чем все остальные греки, шагающие широкими шагами, проходящие с королевской осанкой по узким дорогам, которые другие мужчины интуитивно им уступают». — Она тряхнула своей седой головой и продолжала: — Да, я где-то однажды прочитала это описание и навсегда запомнила его. «Мужчины, похожие на орлов, живущие в краях, где орлы вьют свои гнезда на высоких плато». — Она невольно рассмеялась, когда заметила удивленное выражение на лице Эллин. — С моей памятью все в порядке; меня подводит только мое тело. Однако вернемся к Эстелле. Я не хотела бы оказаться на ее месте, если их пути когда-нибудь пересекутся, потому что она не выйдет из этой переделки невредимой. По-моему, она должна остерегаться.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Волнение Эллин возрастало с каждым днем, но в конце концов настал момент отъезда, и вот такси стояло у подъезда, а Эллин целовала свою тетю, снова благодаря ее за то, что она согласилась приглядеть за Джинкс.
— И большое, большое спасибо тебе за те деньги на расходы, которые ты мне дала. Правда, я очень не хотела, чтобы ты продавала свою золотую цепочку…
— Чепуха! Это пошло на хорошее дело. Я в любом случае оставила бы ее тебе и уверена, что ты никогда бы ее не надела; ты бы посчитала ее слишком старомодной. Трать деньги и ни о чем не думай! Не экономь в надежде привезти назад хоть что-нибудь.
— Нет, не буду. О тетя, я так счастлива, что хочу петь в полный голос!
Тетя Сью нежно улыбнулась своей племяннице, отметив яркий румянец, который еще больше подчеркивал красоту ее лица, прекрасные глаза, маленькие, изящные руки, нервно сжимающие новую дамскую сумочку, которую она ей купила.
— О, поезжай, дорогая. Таксист погрузил твой багаж и ждет тебя.
— До свидания, — повторила Эллин, на секунду крепко обняв тетю. — Я рада, что Джинкс сейчас в школе. Она бы плакала, желая поехать со мной, и я чувствовала бы себя отвратительно. Скажите, что я буду посылать ей много цветных открыток и привезу подарок для нее.
— Я все это сделаю. Желаю тебе прекрасно провести время, дорогая.
Следующие несколько часов были подобны мечте. Сначала аэропорт, откуда Эллин вылетела в Венецию, где туристическая компания организовала экскурсию по городу, после которой Эллин и остальные участники путешествия на речном трамвайчике были доставлены на набережную, где в лучах солнца сияла «Кассиллия» — огромный, безупречно чистый корабль. Каждого пассажира приветствовали улыбающиеся помощники капитана, как только он ступал со сходней на корабль. Стюард провел Эллин к ее каюте, в которой, естественно, был иллюминатор и роскошный диван-кровать вместо койки. Здесь также имелись персональная душевая, просторный шкаф и туалетный столик.
Поскольку было уже половина седьмого, у нее оставалась возможность только распаковать вещи и переодеться к обеду. Пока она занималась этим в роскоши первоклассной каюты, она снова подумала об Эстелле. Та определенно держала свою марку: удобства второго класса были не для нее. Наслаждаясь этой временной роскошью, Эллин не могла не думать о том, что это скорее всего в первый и последний раз в ее жизни.
Молодая супружеская пара уже сидела за ее столиком, когда она вошла в обеденный салон парохода. Они представились как Джим и Донна Вилдинг, и, помня свое временное имя, Эллин сказала им, что она Эстелла Марсленд. Они втроем поболтали некоторое время, и Донна предсказала, что четвертым за их столом окажется какой-нибудь молодой человек.
— Они всегда так рассаживают пассажиров, — улыбнулась она. — Джим и я встретили друг друга именно таким образом. — Она замолчала и посмотрела, как официант показал темноволосому молодому человеку на свободное место за их столиком. — Я говорила вам, — засмеялась Донна, когда мужчина сел за их стол. Его звали Хэл, и поскольку он оказался очень общительным, все четверо непринужденно болтали за обедом, а когда он закончился, Хэл предложил держаться всем вместе во время круиза, составив дружную четверку. Джим и Донна моментально согласились, но Эллин испытала приступ раздражения, так как она не хотела, чтобы этот молодой человек болтался около нее в течение всего круиза. Тетя Сью предупреждала ее о возможности оказаться в таком положении.