Ящер тихонько завывал, а с землистых губ капала пена. Из носа торчали несколько перьев ядокрыла. Тварь вдруг подобралась, выпучила глаза и рыгнула. Орест едва успел отскочить от потока зловонной жижи, хлынувшей изо рта чудища. Несколько капель попало на кафтан, и он с омерзением отряхнулся.
Жижа растеклась по земле, и Орест заметил, как что-то блеснуло. Золотые копыта!
- Так это ты сожрал Канема?! Мерзкая наглая тварь. Чтоб ты подавился!
Ящер вздохнул и тихонько заревел. Что-то в его рёве показалось знакомым. Орест обошёл вокруг твари и вдруг вспомнил.
- Да я тебя знаю! Это ты обрюхатил Мурью. Хорош, любовничек. То-то она от тебя сбежала. И поделом тебе, стервец.
Он ещё долго ходил вокруг ящера, ругая его обидными словами. Но чудище лишь грустно моргало, а потом и вовсе прикрыло глаза. И Орест понял, что ящер умирает. Яд Канема медленно добивал его изнутри. Но неужто он настолько глуп, чтобы сожрать ядокрыла?
Орест покачал головой и окинул взглядом выпирающие рёбра. Когда они с Рейной гнали его в пески, эта тварь не была такой худой.
- Сколько же ты голодал, дружок? - спросил Орест. Взгляд его стал задумчивым.
- Ты сожрал моего скакуна, и теперь мне должен. Будешь моим слугой.
Орест сел рядом с ящером и прижался спиной к его бокам. Ящер был слаб. Чтобы исцелить такую огромную тушу, требовалось много колдовства. Орест несколько раз вставал и, шатаясь, брёл к водоёму и нырял в него прямо в одежде. Он весь измотался, но упрямство брало верх. Наконец, ящеру стало легче, и он уснул. Дыхание было ровным.
Орест встал и вернулся к обгоревшему полю. Как и следовало ожидать, всё поджаренное им зверьё уже сожрали. Но ящера следовало накормить. Только как пропитать такую огромную тварь? Теперь он уже сомневался, что ящеру есть место в Равнинах. Он попросту слопает всех, кого сумеет достать.
Но разве не этого он добивался? Чтобы его боялись, а не тыкали пальцем, называя "очередным". Ящер - это хорошая добыча, однако придётся держать его в узде. И поэтому он не должен бродить голодным.
И тут Орест подумал о деревне. Кажется, он видел загоны для скота. Это хорошо. Все эти поля, луга и прочие сборники разнотравья вполне подходят, чтобы разводить скот. Дело осталось за малым: договориться с деревенскими. Вот только что он мог им предложить, кроме украденных у местных кузнецов незажжённых кристаллов?
Дурман? Вполне могло статься, что у них и свой есть.
Целительное колдовство? Был в этом какой-то резон, кроме одного. Княжич-целитель - это так нелепо, что даже не смешно. Особенно не смешно станет отцу, если он об этом узнает.
И тут его осенило. У него ведь есть, кого продать. Или выменять на скот. Они тут - толпятся по всему лесу, голодные, как тот же ящер. Славные помощники, если прикормить. А уж об этом он точно мог позаботиться!
***
Орест подъехал к деревне, сидя верхом на ящере. Тени ютились позади, отчего со стороны казалось, будто за спиной княжича развивается огромный красный плащ.
Все сбежались посмотреть на чудище, которого отродясь не видали. Лица ребятишек светились от восторга, а взрослые поглядывали с опаской.
Орест лихо съехал со спины ящера и подошёл к деревенским.
- Кто здесь держит скот?
- Ну, я, - один из мужичков, лохматый, как кузнец, но с обычными ладонями в пять пальцев, боязливо высунулся вперёд.
- Разговор есть, - Орест кивнул в сторону, - отойдём.
Мужичок кивнул и пошёл следом, то и дело озираясь. Остальные с любопытством наблюдали за ними.
- Как твоё имя?
- Куштырь.
- Скажи, Куштырь, а много ли у тебя голов?
- Сотни три будет. А что? - глаза Куштыря сделались маленькими, хитрющими, что у ведьмовской крысы.
- Хочу выменять.
- А что предложишь? Сразу скажу, вон тот зелёный кусок горы, на котором ты приехал, мне и даром не сдался.
- Тот кусок горы тебе не по зубам, - заметил Орест, - тебе нужны помощники? Дармовые?
- Помощники-то нужны. Только вот ты на такого не больно-то и похож.
- Ты, Куштырь, думай, что говоришь. Я княжич, знатных кровей. Видишь теней? Они могут славно работать. Им места много не надо. Они и в лесу поживут. Шустрые, молчаливые.
- Э, княжич! - рассмеялся Куштырь, - славно ты сочиняешь. Теней в наших краях, как грязи. Но работать их не заставишь.
- Этих заставишь. Смотри.
Орест поджёг небольшой куст. Тени тотчас же прилетели, слизали всё пламя дочиста и уставились на него, словно преданные псы.
- Добрый у тебя огонёк, - пробормотал Куштырь, а глазки его забегали, - может, продашь секрет?
- Не продам, - усмехнулся княжич, - это моё колдовство. Но могу оставить. Будешь беречь, хватит надолго. А если не хватит, приеду, снова зажгу. Ну как, по рукам?
- Ну... по рукам!
- Для начала, пригонишь к замку голов двадцать.
- Не много ли? - охнул Куштырь.
- Я тебе всех теней оставлю. Можешь сдавать в наём.
- А если синий огонь погаснет - точно зажжёшь?
- Даю слово.
- Ну, лады.
Они хлопнули по рукам. Орест велел Куштарю отдать одного быка ящеру, и тот ринулся выполнять, радостно потирая ладони. Так резво помчался, что у княжича закралась мысль, будто он сильно продешевил. Но думать об этом не стал. И так получил больше, чем ожидалось.
Жаль только, что Канема не вернуть. Но тут уж он ничего не мог поделать.
Глава 6. Орест
Орест подъехал к воротам замка и велел ящеру перепрыгнуть. Тот весело перемахнул через невысокую преграду и с рёвом приземлился во дворе. Земля задрожала, а из окон высунулись перепуганные морды слуг.
- Вот как должно быть, - самодовольно ухмыльнулся Орест и погладил ящера по шее.
Кожа рептилии была такой толстой, что она явно ничего не почувствовала, однако махнула хвостом. Будто бы дружелюбно.
- Как мне тебя назвать? - вслух размышлял Орест.
- Саххомрычштс, - прошипел ящер.
- Как? - глаза Ореста округлились.
Ящер повторил. Но княжич тряхнул волосами и прикрыл руками уши.
- Это ж не то, что язык! Голову сломать можно. Будешь Сахо.
Ящер снова вильнул хвостом и прикрыл на мгновение веки. Стало быть, согласен. Вот и славно, подумал Орест.
Он скатился со спины чудища и осмотрел двор, думая, где бы устроить ему ночлежку. Амбар был достаточно велик, но запасы девать некуда. Подземелий в замке не оказалось.
- Значит, будем строить ещё амбар. Заодно и слугами будет, чем заняться. Хозяев дома нет, они и отлёживают бока. Теперь придётся потрудиться.
- Славно ты решаешь, что делать в моём замке за моей же спиной!
Орест мог даже не оборачиваться. Он кожей чувствовал, как она стоит сзади, пышущая от злости, брызжущая ядовитой желчью, с глазами, как у гадюки. Но всё ж повернулся.
- Что это за красная мерзость, снующая по комнатам?
- Наши новые слуги.
- Вот как?
- Вот так!
- Все тотчас же пойдут вон. И эта огромная дрянь с ними. Чтоб и духу тут не было!
Щеки Кьяры то и дело меняли цвет. От бледно-розового, до ярко-алого. Глаза стали большими и походили на крылья бабочек, вот-вот готовых взлететь. Если б Орест не испытывал к ней такую неприязнь, то обязательно бы восхитился. Заткнул бы её рот губами и отнёс в постель. Но не судьба...
Кьяра продолжала пенять его за наглость, но Орест пропускал её речи мимо ушей. Она казалась такой маленькой, почти крошечной рядом с ним. Взять бы да прихлопнуть, чтобы и мокрого места не осталось.
- Ты забылась, Кьяра, - прервал её Орест, - что это и мой дом. И я здесь хозяин. Пусть шестой. Но ты пока моя жена. Даже если и приготовила мне надгробие.
- Какое надгробие? - ресницы невинно захлопали будто бы в удивлении.