Глава 4
Они перелетели через Горы и опустились недалеко у подножья - там, где клубился густой туман, скрывающий их серые склоны от взоров людей. Неподалёку начинался лес, и слышно было, как ухают совы.
- И что теперь? - спросил Сурья.
- Теперь мы оставим ядокрылов и пойдём пешком. Или ты хочешь распугать всю округу?
- Скорее, она разбежится от твоей синей рожи.
- Можешь не беспокоиться - меня никто не увидит.
- Говоришь, будто не раз так делал.
- Ты сомневаешься? - Орест широко улыбнулся.
Сурья покачал головой. Брат был бесшабашен, но всё ж, в глубине души, тлел лёгкий уголёк зависти. Он не мог вот так вот запросто, наплевав на строгий наказ отца, вершить, что ему вздумается. И всякий раз выходить сухим из воды.
Братья позволили ядокрылам разорить кубло гадюк, найденное неподалёку. Едва последний гадёныш исчез в прожорливом клюве, они привязали скакунов к стволам сосен - самым толстым, какие удалось найти, и отправились в лес.
Зверьё бросилось врассыпную, заслышав тяжёлую поступь владыки. Птицы смолкли и забились в дупла.
Миновав чащу, Орест и Сурья оказались на берегу небольшой речушки.
- Выше по течению есть деревня, - сказал Орест, - девки выходят купаться. Иногда - нагишом.
- Угу, - буркнул Сурья. Отчего-то мысль о девках не вызывала радости. Оставалось надеяться, что они окажутся краше Голубушки.
Дорога заняла пару часов. Орест бодро шагал, перепрыгивая через камни и валежник. Сурья нехотя плёлся следом. Он подустал и проголодался, однако Орест его совсем не слушал - нёсся вперед, как угорелый.
Наконец, вдалеке показались бревенчатые крыши. И вот уже слышно было, как ревёт скотина, и надрываются петухи. Орест опустил ресницы, шепча заклинание морока.
- Старайся идти, будто ни в чём не бывало. И не говори со мной, - велел он брату.
- Хорошо.
- И вообще ни с кем не разговаривай.
- Не буду.
Берег реки круто изгибался вокруг деревни. Сурья шёл, рассматривая курные избы с крошечными окошками под самой крышей, подведенными пятнами копоти. Они напоминали ему хижины лесных ведьм, разве что были чуть больше, да поопрятней. Между избами носилась чумазая детвора. Завидев чужака, дети собрались в кучу и стали глазеть на него, показывая пальцами. Сурья сообразил, что платье его, должно быть, выглядит странно. Да и волосы, пожалуй, длинноваты. Стоило поспешить, пока любопытных носов не собралось слишком много.
- Вон там, за камышом, - шепнул Орест, указывая на густые заросли, - там они обычно купаются.
- Совсем недалеко, - сквозь зубы заметил Сурья.
- Там лесок. Отсюда и не видно.
- Я всё забываю спросить, а так ты их... Ты им показываешься?
- А то, - хмыкнул Орест, - правда, приходится морочить голову, иначе беда. Людские девки не такие сговорчивые, как ведьмы.
- Стало быть, ты берёшь их силой?
- Я бы так не сказал. В мороке они другие, податливые. Хотя в ласках совершенно не знают толку. Зато их кожа сладкая на вкус, и пахнет приятно.
- Как-то мне это не нравится, - признался Сурья.
- Я тебе помогу, - успокоил его брат, - заморочу и буду неподалёку.
- Успокоил, - пробурчал Сурья себе под нос. Настроение испортилось - хуже некуда.
Деревня осталась позади. Камыш шелестел над макушкой, будто издевался. Глупые жабы противно квакали - всё им было нипочём, даже зловещее шипение Ореста. Парочка испустили дух под его суровым взглядом, остальные надрывали глотки, как полоумные.
- Кто здесь? - раздался испуганный голосок.
Сурья раздвинул камыши и увидел девушку. Она сидела на кладке в одной сорочке, обхватив себя руками за предплечья. Босые были по щиколотку в воде. Девушка не была ни красавицей, ни дурнушкой. Куда симпатичнее ведьмы. Кожа чистая, на белых щеках - румянец, который становился всё гуще с каждым мгновением, что он стоял рядом, бесстыдно рассматривая её с ног до головы.
- Прости, - смущённо пробормотал Сурья, опуская взгляд.
- Ты кто таков будешь? - спросила девушка.
- Я - Кош.
- Странное имя. Ты, стало быть, чужеземец?
- Да, я тут мимо проходил, - выпалил Сурья. Орест фыркнул прямо ему в ухо, отчего внутри зачесалось и захотелось чихнуть.
- Одежда у тебя богатая, - продолжала девушка, - боярин али купец?
- Княжич.
- О!
Глаза её округлились, спина выпрямилась, а руки скользнули по бёдрам, разглаживая сорочку.
- А я тут сижу, слышу - гадюка шипит. Испугалась. А тут ты. Стало быть, сам княжич пожаловал? И без свиты?
- Я один, - зачем-то сказал Сурья. Девушка явно обрадовалась. Вскочила на ноги и подошла поближе.
- А что - по нраву княжичу простые девицы?
- Ну, тут уж морок и не понадобится, - едва слышно усмехнулся Орест, - пошёл-ка я ловить свою добычу...
Сурья беспомощно огляделся, но брата уже и след простыл. Девушка, между тем, совсем осмелела и водила пальцем по отвороту кафтана, улыбаясь, совсем как те ведьмы, с которыми Орест пытался его сводить. Пахло от неё действительно получше. Да и зубы были ровными. Она потянулась к нему губами, и Сурье ничего не оставалось, кроме как позволить ей себя поцеловать. Губы её были влажными и немного липкими, а вездесущие руки нырнули под его кафтан с той же лёгкостью, с какой ядокрыл взмывает в небо. Сурья почувствовал, как плечи его затряслись...
***
- Ну как?
Голос Ореста, звонкий и довольный, резанул тишину, вытряхивая его из тягучего омута мыслей.
- Мне понравилось, - ответил Сурья, не отрывая глаз от небольших волн, накатывающих на поросли камыша.
Девушка давно ушла, и он в одиночестве сидел на кладке, прижав колени к груди. Уже начинало вечереть. Бледно-розовые полосы заката провожали уставшее солнце, размеренно таявшее над рекой. В Межгорье редко где можно было такое увидеть.
- Почему? - холодно спросил Орест.
- Хотел бы я знать...
Губы Сурьи скривились в кислой улыбке. Неужели он мог подумать, что выйдет обмануть брата? Что ж ему постоянно так не везёт?...
Мало беды, что, родившись в княжеской семье, он не был владыкой. И человеком он тоже не был. Но хуже всего было то, что даже мужчиной у него не получалось стать.
Сурья ровным счётом ничего не почувствовал - словно его целовала каменная глыба. А когда она коснулась его там, где должен пылать мужской огонь, его затрясло от отвращения. Девушка сразу всё поняла и оттолкнула его, презрительно плюнув в сторону. Затем убежала, красная от возмущения.
- Может, я должен полюбить? - несмело прошептал он.
Рука Ореста легла на его плечо и легонько сжала. Кого он обманывает? Для страсти любовь не нужна. Брату вот вообще ничего не нужно. Стало быть, с ним самим что-то опять не так...
- Пора домой, - сказал Орест.
Внезапно раздался шум, послышались голоса. Орест прыгнул в воду и заглянул за камыши.
- Кажется, сюда идёт толпа. С факелами, вилами и прочей ерундой.
- Уносим ноги?
- Что ж ты так не нравишься сегодня бабам? - буркнул Орест, выбираясь на берег, - бегом в лес.
Братья рванули через камыши, что было духу. Однако со стороны леса их ждала ещё одна толпа, вооружённая луками.
- Вот тебе и деревня, - присвистнул Орест.
- Напомни, почему мы оставили мечи?
- Не было надобности. Да и сейчас, думаю, справимся.
- Тебе хорошо говорить - тебя не видно.
- Зато будет слышно, - пообещал Орест.
- Надо было брать с собой ядокрылов, - не унимался Сурья.