— Командир, не обязательно именно вам отправляться туда! — с ходу выдал рыцарь.
— По другому я не могу, прости.
— Можете! Если вы там погибнете, то вслед за вами погибнут и все, кто здесь собрался. Вы должны остаться.
— Оставшись здесь, я не смогу простить себя, если Сур умрёт.
— Позвольте тогда отправиться с вами.
— Нет, ты останешься. Если я всё же умру, то хочу чтобы ты стал следующим Повелителем.
— Что?!
— Если почувствуешь, что трон зовёт тебя, иди. Я уверен, ты справишься.
С этими словами Альмос подхватил Сура на руки и пошёл к выходу. Он понимал, что Саналер прав во всём. Понимал, что ему нельзя так сломя голову бросаться из одной смертельной опасности в другую. Понимал, но уже закреплял завёрнутое в ткань тельце на спине у дракона. В памяти теперь были свежи воспоминания о Иде, девушке, чья смерть так изменила его жизнь. Паладин не мог спокойно принять, что из-за него может погибнуть ещё и друг. Дракон привычно расправил крылья, прерывая поток мыслей рыцаря. Лапы подогнулись, готовясь к прыжку. Альмос вместе с телом дракона сначала ухнул вниз, а потом стремительно взлетел вверх, по ощущениям оставляя тело где-то внизу. Чёрная тень понеслась по вечернему небу, стремясь к горизонту.
Они летели всю ночь, пока на утро дракон не стал махать крыльями через раз. Альмос, сидя на гребне ящера, иногда бил себя по щекам, чтобы не уснуть и не свалиться вниз. Они приземлились на небольшой поляне в лесу, в котором по рассказу сильвана и находился старый энт. Отца деревьев было видно сразу, он возвышался над лесом, как родитель возвышается над совсем маленьким чадом. Дракон хотел было подлететь ближе, но ветви деревьев под старым энтом срослись так плотно, что между ними нельзя было проскочить даже в человеческом облике. От кроны Отца же дракона отбросило магией, древнее существо не позволяло так нахально приблизиться к нему и в прямом смысле слова, сесть на голову.
Компания решила немного отдохнуть и двинуться от поляны пешком. Альмос стянул свёрток со спины ящера. Развязывая ткань, паладин боялся увидеть мёртвое тельце друга. С замиранием сердца Альмос пригляделся к аралезу. Облегчённо вздохнул, когда увидел, что тот дышит.
Только сомкнув глаза, рыцарь тут же провалился в полудрёму. Дракон сидел неподалёку, переводя дыхание после стремительного полёта. Глаза ящера пристально всматривались в лесную чащу, но пока здешних опасных обитателей не было видно. Переведя взгляд на Сура, Аркустнокт в очередной раз пожалел аралеза. Вот ж угораздило вляпаться в такие неприятности. Рука Альмоса лежала на боку крылатого, следя за дыханием, но и дракон, и рыцарь понимали, что в случае чего, помочь не смогут.
Когда солнце поднялось достаточно высоко и растопило утренний туман, Аркустнокт тихонько потряс паладина за плечо. Нужно было идти дальше. Дракон мягко забрал Сура из рук рыцаря, объясняя это тем, что так в случае атаки воин сможет защитить их. Альмос с неохотой согласился, отпуская свёрток. Маленький отряд двинулся вперёд.
Стоило им вступить под кроны деревьев, как вокруг них вновь сгустился сумрак. Листья почти не пропускали солнечного света. Ветви переплелись меж собой так плотно, что казалось, сруби одно дерево, оно так и продолжит висеть. В тени деревьев открывалось царство мха и лишайника. После каждого шага поднимались маленькие тучки спор. Мох рос везде, скрывал камни, карабкался по стволам деревьев, стелился ковром по земле. В нескольких местах из него торчали ведьмины круги фосфоресцирующих грибов. Слышалось стрекотание насекомых и кваканье лягушек. Лес жил своей жизнью и в визите гостей не нуждался.
Идти становилось всё сложнее, корни деревьев торчали из-под земли. Путникам приходилось перелезать через них, рискуя потерять обувку в сплетениях корневища. Стоило об этом задуматься, как ветви сомкнулись на щиколотке дракона. Паладин среагировал моментально, опуская клинок на агрессивное растение. Корень изогнулся змеёй, уползая обратно под землю. Компания зашла достаточно далеко, и теперь лес оживал, захлопывая ловушку.
Раздался треск древесины. Повернув голову, Альмос наконец увидел энта. Ветви опустились, становясь длинными руками. То, что казалось дуплом, стало пастью. Над чёрным провалом утробы монстра зажглись глаза. Корни свились вместе, образуя ноги. Существо с криком бросилось на них. Призванный топор паладина врезался в ожившее дерево, далеко откидывая ошмётки от пасти чудовища. Вслед за первым энтом появлялись новые. Остервенело орудуя топором, рыцарь жалел, что тут нет места для молота.