— Как ты тут очутился? — радостно повизгивала Инната, чуть ли не вприсядку пускаясь вокруг соотечественника.
— Как, как… Работаю я здесь, — неохотно отозвался он, вставая. Гибрид, тем временем поняв, что от конюха толку не будет, и не желая становиться свидетелем умилительной сцены единения земляков, смачно сплюнул на порог и вышел, прихватив с собой вилы.
— Бедный! — сострадательно всплеснула руками девушка. — Эти гадкие темные держат тебя в рабстве?! Ну, ничего, мы тут большой компанией — отобьемся, если что! Не волнуйся, мы тебя здесь не бросим, увезем с собой!
— Зачем это? — настороженно поинтересовался парень, отряхивая налипшие на колени соломинки и удивленно тараща на кружащуюся рядом с ним Иннату типично светлые глаза. Я, уже понимая, что девица вообразила что-то не то, прислонилась спиной к воротам загона и, почесывая подсунувшуюся под руки голову Ненависти, с благодушным интересом ожидала развития этого любопытного диалога.
— Ну как же?! Ты освободишься из позорного плена, вернешься домой, — начала перечислять Инната, по отсутствию восторженной реакции уже начавшая догадываться, что мелет что-то не то. Головой бы подумала, милочка! Какое рабство на заре двадцать третьего-то века от сотворения мира? Какой плен позорный? Откуда бы?
— Не хочу я домой, — внезапно мрачно и хмуро, как настоящий темный, постановил парень, стараясь вырваться из того кольца, что организовала суетящаяся вокруг него Инната. У нас в Даммани работы никакой днем с огнем не найти, даже на место могильщика и мусорщика очереди на версту растянулись. А у меня отец в прошлом году в божественный чертог ушел, мама болеет да две младшие сестренки подрастают — им приданое готовить нужно. И вообще, что я в той Светлой Империи забыл? Одно название, что Светлая, а на самом деле…
Конюх осекся и замолчал, глянув на удивленно приподнятые брови и саркастическую полуулыбку, невольно ползущую по моим губам. Интересненько. Как-то я не задумывалась раньше, отчего на улицах Валайи столько светлых. Ну, бродят и бродят, подумаешь… А оно вон что оказывается! Не от хорошей жизни светлые, выходит, в Темную Империю бегут, а в поисках работы и пропитания! Ценное наблюдение!
— Но… Как?.. Тебя ж тут бьют… — растерянно залепетала Инната, ошеломленная заявлением конюха.
— Так уж и бьют, — не согласился он, робко подходя к нам с Ненавистью, замершим у входа в загончик. — Ну, наподдали пару раз, подумаешь! Никак я к валерисэн привыкнуть не могу, меня как-то раз одна так искусала, что я теперь их всех побаиваюсь. Ну, так по справедливости же получил, нанялся дело делать — выполняй…
— Неночка кусается, только если ее обижают. Или если она уж очень голодна, — добросердечно просветила я, поглаживая согласно посвистывающую валерисэн, Так что можешь не бояться, она вполне мирная и ручная. Давай я лучше сама ее покормлю, во избежание неприятных инцидентов.
— Спасибо, госпожа, — истово поклонился мне парень, просияв. — Сейчас мясо для вашей зверушки принесу. Ишь, какая красавица, под стать хозяйке…
— Иди уж, комплиментщик, — ухмыльнулась я. — Иначе мы с Неной сейчас вдвоем тебя загрызем и обглодаем!
Конюх, видимо присутствовавший на представлении «Дивена и темные эльфы» или уже наслышанный о нем, уважительно хмыкнул, оценив шутку, и едва ли не галопом дернул за ужином для валерисэн. Я, рассеянно наглаживая жесткую черную чешую рептилии, повернулась к растерянно хлопающей глазами Иннате и, с трудом сдерживая смех, душевно посоветовала:
— Рот-то закрой, а то тут место коварное — конюшня! Не ровен час, муха влетит…
— Но как же так? — беспомощно залепетала светлая, глядя на дверь, за которой исчез ее соотечественник, — Неужели он и впрямь живет здесь добровольно?
— Разве ты еще не поняла, что Темная Империя — не какой-нибудь злобный вертеп, в котором все только и думают, как бы изничтожить ближнего своего? — пожала я плечами, дивясь бестолковости закоренелой в своих светлых предрассудках девушки.
— Но он же… Предатель! — истошно взвизгнула Инната, едва ли не с кулаками бросаясь на не в добрый час вернувшегося светлого парня. Тот, не разобравшись, что это — вопящее, взлохмаченное и непонятное — несется на него из темноты конюшен, от неожиданности ахнул и попытался защититься тем, что было в руках — ужином для Ненависти. Получив по макушке куском сырого мяса, Инната затопала ногами и завизжала так, что я, поморщившись, поспешно отпустила Нену и заткнула уши, опасаясь оглохнуть от поднявшегося резонанса.
Что дальше было…
Не зря в Валайе говорят: если где-то шум случился — это светлый отличился. На помощь дражайшей ученице уже бежал Шерринар, поднятый с постели дикими воплями своей воспитанницы и потому злой, как стая голодных василисков. За ним, поминутно спотыкаясь и путаясь в расстегнутых портах, спешил к своей горластой невесте встрепанный босой Айрэк. Айлайто припоздало, зато уж заявилось при полном параде — рубашка одернута, сапоги зашнурованы, волосы развеваются, глаза горят, в руках подрагивает знаменитый меч… Похоже, делегация решила, что я злодейски заманила Иннату на конюшню с одной-единственной коварной целью — принести склочную и вздорную девицу в жертву темным богам (то, что упомянутые боги, очень ценящие тишину и покой, отнюдь не были бы благодарны за такой крикливый дар, никому почему-то в голову не пришло). Поэтому открывшаяся их глазам картина стала неожиданностью: красная и растрепанная светлая девчонка размазывала по лицу говяжью кровь, топала ногами, размахивала рукам
и и визжала, как ошпаренная крутым кипятком гарпия, конюх, испуганно прикрываясь многострадальным мясом, пытался забиться в угол, а я обеими руками удерживала рвущуюся с цепи Нену, чуявшую вкусный запах еды и требующую свою долю. Кто для кого тут представляет большую угрозу, с первого взгляда и не поймешь. Со второго, впрочем, тоже.
Пока выясняли, кто в чем виноват, пока я кормила и успокаивала Ненависть, пока конюх оправдывался, пока грели воду и отмывали ругающуюся, плюющуюся Иннату, пока хозяин приносил извинения, старательно скрывая злость, вызванную светлыми, нарушившими покой его заведения… В общем, угомонились все уже за полночь. Вот тебе и легли пораньше!
ГЛАВА 4
Сердитая невыспавшаяся Инната подняла меня на рассвете и велела собираться в дорогу. Она надеялась, что я начну плеваться и ругаться на нее в ответ, что даст отличную возможность затеять свару на пустом месте. Но, паче чаяния, я вскочила сразу же и весело, чем еще больше обозлила негодующую на весь мир светлую девчонку. Вот еще, буду я по пустякам лаяться! Тем более что проснулись мы одновременно от громкого стука в дверь и спокойного голоса Шерринара в коридоре: «Девочки, вставайте, время не ждет!»
Хозяин гостиницы едва ли не приплясывал от радости, понимая, что вскоре отделается от скандальных постояльцев. Впрочем, сначала ему пришлось подать нам завтрак и выслушать негодующее ворчание Иинаты. Главной претензией стали куриные яйца, сваренные вкрутую и поданные в скорлупе, Отчего они цветные, а не белые?! И тут, мол, эти злопакостные темные какую-то гадость задумали! Даже куриные яйца у них странные, будто специально перекрашенные из белого цвета — цвета добра и справедливости — в нечто невразумительное! То, что на окраску яичной скорлупы просто повлияла порода несушек, Иннате и в голову не пришло.
Гибридный владелец общественного заведения, страдальчески морщась и устало принося очередные извинения (в его красновато-серых глазах читалось искреннее и глубочайшее отвращение и ко мне, и к делегации, и ко всей жизни в целом), был так рад избавиться от нас, что даже за постой и еду стребовал гораздо меньше, чем следовало бы. Видимо, чтобы ехали, не оглядываясь. Шерринар, тоже отметив ату странность, удивленно пожал плечами, но без споров (еще бы!) выложил запрошенную сумму и торжественно отдал команду трогаться в путь.
Правда, во дворе возникла заминка. Всей честной светлой компании пришлось ждать, пока я отыщу зарту, заброшенную во время вчерашних трагикомических событий в какой-то угол, пристрою ее на спине Ненависти, застегну все пряжки и завяжу все тесемки. Светлый работник конюшен, оседлав и взнуздав лошадей делегации, честь возиться с валерисэн оставил мне. Я парня не винила — ну, боится он рептилий, что уж тут поделаешь, зато светлые смотрели на беднягу, как на гада и предателя, продавшего родину мелким оптом Темной Империи. Инната после вчерашних бурных событий, разыгравшихся на конюшне, свистящим шепотом поведала остальным об их первопричине, так что бедного конюха едва не запороли презрительными взглядами и насмешливым хмыканьем.