— Что будем делать?
Он ответил не сразу. Сначала пододвинулся ко мне, взял за руку и нежно — словно прикосновение крыла бабочки — поцеловал ладонь.
— Пойдем. Это лучше, чем сидеть на месте, ожидая убийц. Даже если ничего не получится, попытка всегда результативнее бездействия.
Глядя друг другу в глаза, мы поднялись и начали собирать свой нехитрый скарб. С этого момента мы стали самыми близкими людьми в изученной части Вселенной.
Единственными, кому могли доверять.
Я не сразу поняла, что произошло. На анализ ушло две секунды. И не рассудок, а какой-то глубинный инстинкт заставил меня прыгнуть в заросли. Первый выстрел просто продырявил лист дерева, мимо которого я проходила. И уже от второго я летела навстречу могучим сплетенным лианам с истошным криком:
— БЕГИ!!!
И эти две секунду, пока я тупо взирала на дыру, выжженную лазером в овальном зубчатом листе, практически решили исход битвы. Разумеется, не в нашу пользу. А еще спустя несколько секунд все тело изогнулось от резкой боли. Изогнулось — и рухнуло, как подкошенное. Мозг сопротивлялся еще вечность — миллисекунду. Лимонное небо рацветилось махровыми черными кляксами — и пропало.
Услышав крик, Брендон и не подумал бежать. Он развернулся, одновременно переключая лазер на парализующий режим.
ЧАСТЬ II. Свет (Айе)
День 15-й, окончание.
Если бы собрать все пролитые мной слезы, не набралось бы и стопки. Но теперь я знаю, почему моря соленые — это наверняка слезы богов, устыдившихся своих творений, задуманных такими совершенными… Странно лишь, что слезы их не были кровавыми.
Когда я очнулась, лицо было противно влажным. Причем я догадываюсь, как тяжко пришлось системе переработки моего комбинезона, перед тем, как меня отключили, я не опустошала мочевой пузырь. А живот подозрительно плоский…
Кстати, зрение ко мне вернулось не сразу. Даже пришлось зажмуриться, когда свет и все краски дня ударили по глазам.
… Я стала старше на жизнь, наверно, нужно учесть…
Ужасно давно, в прошлой или даже позапрошлой жизни (месяца два назад), я обожала эту песню Земфиры.
Я попыталась двинуться. По конечностям волной пробежала колкая дрожь. М-да… Давненько не было мне так хреново. О! Я начинаю воспринимать окружающий мир! На нос сел зеленый многолапый и четырехкрылый… мух… нет, жук… А, без разницы. Насекомое. И обдал меня ароматом, в сравнении с которым скунс — рекламная акция производителей парфюма.
Эх-х… Конец романтике…
— Очухалась?
Кого я вижу! САМ, живой и без охраны! Повеяло грустью — нет, не присутствием того зеленого друга, а настоящей, слезливой грустью, ведь охрана покоилась на злосчастной песчаной косе у Ривала…
— С пробуждением. Ты вовремя, мне позарез нужна консультация. О, только не на ботинки! Гадство…
Я брезгливо отвернулась от извергнутого, отерла подбородок тыльной стороной ладони и заставила себя встать.
— Гнушаетесь, сэр? Не спорю, в качестве ужина мне тоже это больше нравилось.
— Ладно, перестань. Мне действительно нужна твоя помощь.
— Лень, — подала голос я, удаляясь от места происшествия. — И сил моих дамских больше нет.
Брендон блеснул ровными белыми зубами.
— О чем вы, Леди? На вас еще пахать и пахать! Кстати, придется снова тебя откачивать — придушу собственными руками.
— А я в чем виновата? Я сюда не напрашивалась, и то, что метят все время в меня, тоже не моя заслуга!
Вот оно! Воистину, вначале было слово — а уж потом понимание сказанного. Только озвучив — случайно, необдуманно, я осознала прозрачный, как алмаз, факт: в паре Ирина-Брендон мишень была одна — я. И над этим стоит поразмыслить…
— Извини, Брендон, я страшно устала.
Глаза закрылись сами собой. Тело взметнулось на полметра вверх, привычно уже принимая горизонтальное положение и вплетаясь в поток Силы. Я зевнула.
— Разбуди через часок.
— Всенепременно. А тебе что, серьезно не интересно, кто хотел тебя убить?
Я философски сплела руки на груди и пожала плечами.
— Демоны. Все происки демонов.
— А-а… Тогда спи, лентяйка.
Вот тут мне стало любопытно. Аж до зубовного скрежета. Никогда не видела Брендона ТАКИМ. Похоже, произошло нечто выдающееся. Но кидаться с расспросами сейчас — моветон. Надо хоть немного поболтаться для видимости, а там он и сам все расскажет.
Брендон выдерживал характер. Я висела в воздухе около получаса, от избытка энергии звенело в ушах. Пришлось признать поражение. Я встала и сладко потянулась, разгоняя кровь. С пальцев сорвался десяток ослепительно-белых молний, организм сбросил лишнее. Кроны дерева над головой не стало. В образовавшемся просвете кучевые облака заволокли солнце.