Дамиан поднял бровь и нахмурился: “Николь, у меня дурной характер, очень скверный и вспыльчивый нрав, об этом известно всем в Академии и далеко за её пределами. С тобой я всегда был предельно сдержан. И да, я смирился с тем, что придётся нянчить тебя ещё некоторое время,” — сказал он строго.
Потом мужчина вздохнул, шагнул ко мне и, наклонившись, тихо прошептал: “В ушах до сих пор звучит то, как ты стонешь моё имя. И это наложило определённый отпечаток на мое поведение сегодня. Но не волнуйся, воспоминания померкнут. Спустя несколько дней я снова буду желать не повторить то, что произошло ночью, а придушить тебя за дурной характер.”
Времени осознать значение слов некроманта не было. Направляясь к двери, Дамиан придержал ее для меня, и мы отправились на прогулку.
Пожалуй, это было правильным решением.
Мои воспоминания и ощущения, так же как и у лорда, были слишком яркими и красочными, и каждый раз даже лёгкое касание вызывало волнующую дрожь.
Спросить, являются ли эти ощущения остатками влияния дурманящей травы или моими собственными чувствами, вызывающими странную реакцию тела, я не решалась. Это была слишком опасная игра в чувства с некромантом. В отличие от меня, он с легкостью положит этому конец, как только убедится в силе своей невесты.
Объяснить нерациональную симпатию к мужчине, который только то и делал, что хамил и бросал меня одну в чужом мире, я даже не пыталась.
Привязанность на фоне одиночества. Он был моим островком призрачной стабильности в чужом мире, и это наложило свой отпечаток на глупое подсознание. Большой, сильный, красивый и опасный, что ещё нужно потерянной и одинокой девушке для легкой привязанности.
***
Теплица находилась ближе к лесу. С рассказов Коры я знала, что гулять тут опасно.
В лесу обитали занятные зверушки, живые и не очень, да и сам лес выглядел зловеще, особенно в лучах красной луны, заменившей солнце.
“Судя по тому, как ты вцепилась в мою руку, юная ведьма уже просветила, что бегать в лес у нас довольно опасно,” — тихо сказал Дамиан, отрывая мои руки от своего плеча и крепко сжимая ладонь.
“Ага, пушистики тут не водятся. А то, что водится, особой дружелюбностью не отличается,” — пересказала я свои выводы после общения с ведьмой.
“Когда освоишься с силой, я создам тебе ноктюрна. Сможешь гулять по лесу и не опасаться,” — тихо сказал Дамиан.
“Это как? Полудохлый питомец будет отпугивать монстров?” — уточнила у некроманта, и он поднял бровь.
Видимо, мужчина ожидал, что за несколько недель Кора рассказала мне всё и обо всём.
“Ведьма может видеть глазами своего ноктюрна, если достаточно сильна,” — объяснил он.
Иметь питомца в таком виде, как они тут бегали, совсем не хотелось, а потому особого энтузиазма слова некроманта не вызвали.
Сама теплица оказалась огромной.
С гордым видом Дамиан рассказывал о том, что Академия фактически питается за счёт того, что выращивают в теплице, и это объяснило безвкусные лепёшки три раза в день.
Войдя внутрь, пришлось прищуриться. Пожалуй, это самое хорошо освещаемое помещение, которое я встречала в этом мире полумрака.
Под высоким потолком висела какая-то круглая штуковина, излучающая яркий свет. Тропинка посередине была выложена гладкими камнями и петляла между каменными выступами, на которых росли различные растения.
“Дон Флор, ведьмак, который работает в теплице. Мы называем его смотрителем,” — сказал Дамиан, подводя меня к пожилому мужчине.
Как и у всех ведьмаков, у смотрителя были чёрные волосы и карие глаза. В нашем мире мужчине было бы лет шестьдесят. Но бегал между клумбами он довольно бодренько.
“Тичтайре Дарлайт, тёмного дня,” — прохрипел мужичок и склонился в поклоне.
“Тёмного, дон,” — сказал Дамиан и, выставив меня вперёд, представил, попросив показать его светочу теплицу.
Похоже, гости к смотрителю теплицы захаживали нечасто, поскольку мужчина расплылся в улыбке и начал тараторить о том, как устроена теплица, и перечислять кучу непонятных мне названий растений.
“Моя гордость, правда, пока не удалось заставить растение давать полноценные плоды, только семена. Мы добавляем кожицу в отруби, чтобы немного разбавить их пресный вкус,” — указал мужчина рукой на зелёные росточки.
Повнимательнее присмотревшись, я с лёгкостью опознала горох. Желтые стручки, над которыми вздыхал мужчина, уже полностью высохли.
Пока дон Флор описывал, как они очищают кожуру, перемалывают и добавляют в отруби, я сорвала несколько зелёных стручков и, открыв их, увидела обычный и привычный зеленый горошек.
“Запасы исчерпываются. Многие культуры, которые я пытаюсь сохранить, когда-то давно были переправлены из грязного мира. Но, увы, света для них не достаточно, и с каждым десятым новолунием всё больше видов растений гибнет. Вот этот грох — немногое, что удалось сохранить,” — вздохнул ведьмак, наблюдая за тем, как я изучаю горошек в руке.
“Горох,” — тут же поправила я мужчину и посмотрела в его тёмные глаза, — “Какие плоды вы пытаетесь добыть из этого растения?” — решила уточнить, прежде чем делать выводы.
“Что-нибудь большее, чем вот эти мелкие желтые семена. Но ни моя система искусственного опыления, ни разная почва так и не дали результата. Предок моего отца когда-то и сам прибыл из грязного мира. Но его книги давно утеряны, а образцы и семена уже исчерпались,” — вздохнул мужчина.
“То есть это простой горошек?” — спросила у мужчин, и ведьмак неуверенно кивнул, а некромант пожал плечами. — “У нас используют в пищу именно вот такие семена,” — протянула я дону Флору добытые из стручка горошины, и он с непониманием уставился на свою руку.
“Оно же ещё не созрело,” — возразил он.
“Перезревшие желтые горошины можно использовать для семян или варить кашу, а молодой горошек можно есть в сыром виде или готовить,” — показала мужчине два разных стручка, и он озадаченно потер переносицу.
“Донна, вы уверены?” — недоверчиво спросил ведьмак, и я пожала плечами.
“В горохе, который растёт в моём мире, — да. В Тёмном мире сложно быть в чём-то уверенным,” — туманно ответила смотрителю.
На несколько секунд дон завис, что-то обдумывая, а потом поднял палец вверх и торжественно заявил: “Значит, будем экспериментировать!”
Ухватив за руку, дон Флор начал водить меня между клумбами, усеянными горохом.
Мы с мужчиной собирали многочисленные стручки, разделив их на две части: перезревшие и молодые. Когда остались только недозревшие растения, я собрала еще десяток молодых стручков. Непонятно, как они тут готовят, но тушёные стручки вполне сойдут за гарнир к безвкусной лепешке.
Всё время, пока мы со смотрителем занимались урожаем, Дамиан откровенно скучал и, прислонившись к какой-то колонне, даже прикрыл глаза.
План некроманта был коварным и простым. Наверняка он знал, что у дона были предки из моего мира, и воспитание сказалось на ведьмаке. Он был не в меру болтливым и инициативным, несмотря на солидный возраст.
Заняв меня как минимум на несколько часов, лорд Дарлайт откровенно наслаждался спокойствием.
“Завтра жду вас в столовой,” — заявил смотритель, пряча плоды нашего труда в какой-то ящик.
Простившись с доном Флором, довольный собой Дамиан повёл меня назад в Академию.
“Ты специально привёл меня к этому ведьмаку?” — спросила я у некроманта, пряча несколько семян, которые подарил смотритель теплицы.
“Он местный изгой, я предполагал, что вы подружитесь,” — спокойно заявил лорд.
“Из-за того, что его предки из грязного мира?” — спросила я, немного притормозив.
Дамиан улыбнулся и взял меня за руку, утягивая за собой, — “Из-за странного воспитания и излишней увлеченности своими растениями. Слишком болтливый и активный. С ним не смог сработаться никто из ведьмаков. Больше нескольких новых лун (месяцев) никто не выдерживал,” — объяснил он.