О боже, что они здесь вообще делали?! Я отлично помнила, как Ивар направлял на меня пистолет и хотел меня убить.
Слишком резко я развернулась и поторопилась в свою палату. Сбежать подальше от этих неприятных мне типов.
Я поставила на кровать коробку и провела осмотр моих вещей. К сожалению, они были испачканы в грязи и в крови. И пахли отвратительно. А мои чистые шмотки остались в разбитом мерседесе.
И я понятия не имела, как мне их оттуда достать. Я не знала, куда моли машину отправить после аварии. Очень надеялась, что не на какую-то свалку.
И что самое ужасное, я не понимала, как мне теперь добираться до дяди и где я нахожусь. У меня ведь не было его номера телефона, только адрес.
Решить эту проблему я могла только с мамой, но она пока еще на мои звонки не отвечала.
В общем переодевалась я намеренно медленно. Не представляла, что мне отвечать полицейскому. Так что комнату я покинула только через двадцать минут.
Врача, которая привела меня сюда, больше в коридоре не было. Я огляделась по сторонам и остановила молодого парня.
— Где находятся пострадавшие от аварии сегодня ночью?
Ведь парень вначале хотел отмахнуться от меня вежливой фразой вроде «спросите на ресепшене», но затем все же передумал и позвал меня с собой и привел к трем палатам.
— Они лежат здесь. Только вход к палату запрещен.
В первой палате лежала Розалин. Подруга была бледной, но она дышала. Ее грудь мерно подымалась. Сердце ее билось ровно. Голова ее была перебинтована. Я с облегчением вздохнула.
— Что у нее? — спросила я парня.
— Вообще-таки, я не имею права сообщать тебе это. — резко ответил он.
— Она — моя лучшая подруга. — тихо сообщила я.
— У нее сотрясение мозга.
Парень сжалился надо мной и рассказал подробности.
— Но несерьезное. Вот парню досталось хуже всех. Его, наверно, только через пару недель выпишут.
— Да, удар пришелся на их сторону. — вспомнила я аварию, а затем удар о землю. — Нам с Анжелой повезло.
— Ты имеешь в виду другую девушку. У нее такое же сотрясение, как и этой. Выйдут обе не раньше, чем через три дня, а может через неделю. — пояснил медбрат. — Только ты одна легко отделалась, словно в рубашке родилась.
Я мрачно сглотнула.
— Ты можешь уже сегодня покинуть больницу. — добавил парень.
— А где я нахожусь? — спросила я растерянно.
Честно говоря, вообще не знала, что мне сейчас следовало делать.
Сознание я потеряла уже в машине скорой помощи.
— В Карнавуле. — ответил медбрат. — Иди к ресепшн. Покажешь там свои документы. Джоли оформит тебя.
Он показал мне направление.
— Спасибо.
Я улыбнулась и пошла задумчиво в указанную сторону. Мне было не по себе от того, что мои друзья лежали там, бледные, с этими белыми трубками у рта. Даже Анжелу было мне жаль. А я отделалась всего лишь парой царапин. Как такое было возможно, я не представляла. Мы ведь ехали в одной машине.
— Ты готова дать показания? — остановил меня полицейский возле дежурной стойки.
— Да, — ответила я, все еще потерянная в мыслях.
— Подожди, Жорж, вначале мы оформим все документы. — остановила его пожилая медсестра.
Она обратилась ко мне:
— Мне нужно страховая карточка и паспорт.
— Да, конечно.
Я полезла в сумку и достала кошелек. Все карточки лежали там, я еще проверила перед отъездом. Вытащила документы и протянула женщине.
— С моими друзьями, с ними ведь будет все хорошо? — тихо поинтересовалась я. Мне все еще было не по себе. Это так жутко видеть их там. Лежачими в больничных койках.
Полицейский и женщина переглянулись, а затем медсестра произнесла с понимающей улыбкой:
— Конечно, твои друзья в надежных руках. За ними присмотрят.
— Спасибо. — заметила я.
Женщина присела за компьютер и стала вбивать мои данные.
— Я думаю, сейчас у есть пара минут на мои вопросы.
С улыбкой обратился ко мне полицейский. Он был седой и с длинными усами и шевелил, им словно жук.
Мы прошли к белым пластиковым стульям и присели на них.
— Ты пока единственная, кто в сознании из участников аварии. — произнес полицейский. — Расскажи, как все произошло.
— Мы решили не останавливаться в эту ночь в отеле, а побыстрее доехать до Ровена. — начала я вспоминать вчерашний вечер.
Теперь он казался таким далеким, словно целая жизнь произошла между этими событиями.
Полицейский стал записывать мои показания.