Я не могла поднять глаза, чтобы понять, что она чувствует, какую очередную боль я ей принесла. Мне было просто стыдно.
— Эрика, родная…
Мамин голос все еще дрожал. Она слегка всхлипнула, а затем присела на спинку дивана.
А вот это было еще хуже. Острая, словно зубная боль, прострелила мне висок.
Я постаралась выправиться и скрестила руки на груди. Абсолютно не знала, что еще ей сказать. Как просить прощение в этот раз.
Зная, что в следующий раз, ощутив в очередной раз мерзко-сладкий запах этих тварей, побегу за алкоголем.
— Да, мам.
Коротко произнесла я, зная, что причиняю ей одним своим видом сильную боль. Извиняться я уже не могла.
— Я просто не знаю, что мне делать.
Похоже, мама тоже сдалась и записала меня в общество неисправимых алкоголиков.
— Ты меня не спасешь от этого. — хрипло заметила я и прикрыла глаза.
Кто же мог защитить меня от кошмаров? В которых демоны раз за разом убивали моего отца? От них никто не мог меня уберечь.
Даже мама. И особенно она.
Официальная причина смерти папы была в том, что его задрал медведь. Так рассказывала мне мама.
Но я знала правду.
В день смерти отца я забыла дома сотовый и вернулась домой. Возле нашего дома я заметила незнакомую мне машину, а из дома послышались мужские крики. Что-то грохнуло там.
Осторожно, чтобы не выдать себя, я пробралась в открытую дверь дома. В нос мне ударил противный, сладковато-тошнотворный запах, похожий на смесь ацетона.
Увиденное там заставило меня усомниться в моем душевном здоровье. Вначале мне показалось я сошла с ума.
Мой отец сражался с тремя монстрами, слизкими тварями с серо-зеленом кожей. У некоторых были крылья и хвост с шипами.
Папа выстрелил в одну из тварей, и та стала осыпаться в прах. Этот запах принадлежал этим тварям.
— Выдай нам светоча! — хрипло крикнул один из этих монстров.
— Только через мой труп, демон. — выкрикнул мой отец и выстрелил в очередную тварь.
А дальше я сделала то, за что виню себя до сих пор. Я не была никогда мужественной девочкой, я не была героем.
И потому… я позорно сбежала, как самая последняя трусиха, вместо того чтобы защитить отца и попытаться ему помочь.
Его смерть была моей виной. И только моей.
До школы в тот день я так и не добралась. По пути меня, растерянную и заплаканную, забрала мама и рассказала про смерть отца. Якобы медведь залез к нам в дом и напал на него.
А с тех пор эти демоны мерещились мне на каждом углу. Я чувствовала на большом расстоянии их сладковато-приторный запах. Могла видеть их истинное обличье даже через человеческую сущность.
Если бы я рассказала маме правду, то меня бы отдали в психушку. Поэтому я молчала.
Молчала и пила алкоголь, пытаясь убежать от этих снов и от того, что я видела то, что определенно не могли видеть другие люди.
Мама присела на боковушку дивана и расплакалась еще сильнее.
Я стояла и слушала ее рыдания с тяжелым чувством вины. Что еще я могла ей сказать? Обещать в очередной раз не пить?
Для нее смерть отца была таким потрясением, что даже спустя десять лет после его смерти, мама была одна. Хотя возможно, она была одинока из-за меня.
Из милой и веселой отличницы, собирающейся в будущем стать ветеринаром, я превратилась алкоголичку, одевающую только черные вещи, не любящую общаться с людьми и полностью забившей на школу.
После того дня я скатывалась медленно: вначале ухудшились мои оценки в школе, потом я связалась с плохой компанией и начала пить алкоголь.
Я заметила, что он притуплял мое обоняние, и могла по нескольку дней не чувствовать демонов. Ведь они были повсюду: в школе, в магазинах.
Только алкоголь помогал мне быть такой же нормальной, как и все остальные люди.
И вот теперь мне было двадцать пять. И у меня не было ни приличного парня, ни перспективной работы, ни веселой компании друзей, ни шикарной машины, ни купленной квартиры.
Я была выброшена из жизни и совершенно не приспособлена к ней.
И в этом было немного моей вины — я просто чувствовала демонов. Этих тварей, которые убили моего отца. Этих проклятых демонов.
С того самого дня, я постоянно ощущала их присутствие, их сладко-гнилой запах вокруг меня. И ничего не могла поделать с этим.
— Мама, прости.
Хрипло попыталась я все-таки извиниться.
Как я могла сказать ей о том, что вижу того, чего не видят остальные люди? О том, что считала себя сошедшей с ума?
Молчание было моим спасением, а алкоголь гарантией спокойных снов.
Мама переменилась после этих слов — она подняла голову и посмотрела на меня еще раз.