Как обычно, он выявил социальные группы, выигрывающие от этих изменений, и решительно оперся на них, используя их сознательную корысть как таран против разрозненного и неосмысленного сопротивления. Крупный бизнес он покупал допуском к генерирующим мощностям и возможностью самим продавать себе энергию (которая тогда уже была дорогой), потребителей — обещанием дешевизны энергии из–за конкуренции.
Последнее было откровенной ложью: дешевизна энергии означала снижение прибыли и потому была неприемлемой. Простейший способ снижения цены энергии — восстановление энергомоста к «запертым» избыточным мощностям Восточной Сибири, стоившее в ценах 2003 года не более 2 млрд. долл., (даже при тогдашнем уровне воровства) — Чубайса не интересовал и жестко блокировался при публичном признании важности этой темы (когда ее нельзя уже было замалчивать).
Создание рынка было невозможно технологически, так как даже в европейской части России число «узких мест» в сетях с ограниченной пропускной способностью исчислялось десятками (а с учетом миграции этих узких мест в зависимости от изменения структуры потребления по времени года и суток — и сотнями). Для функционирования рынка (то есть возможности гарантированно получить купленную энергию) надо было качественно расширить сеть.
Якобы конкурентный оптовый рынок электроэнергии был монопольным, просто монополизм естественной монополии заменялся коммерческим монополизмом ее представителей и произволом разнообразных администраторов. Доказательство — его дисбаланс (убытки из–за плохого диспетчирования) на две трети перекладывался на атомную генерацию, не связанную с РАО, — при том, что на нее приходилось не более трети поставок. «Рыночная» цена устанавливалась на уровне издержек наименее эффективного производителя, то есть была исходно завышенной.
Проводя реформу, Чубайс, насколько можно судить, действовал через агентов, десятками внедренных в госаппарат на разные уровни и знавших, что после выполнения ими своей работы по продвижению реформы и даже при увольнении из–за безумия предлагаемых мер им гарантированы теплые места в энергокомпаниях. Поэтому они лгали в лицо своим руководителям (так, помнится, начальник отдела аппарата правительства официально отрицал, что тепловые электростанции производят не только электричество, но и тепло), запутывали их и создавали благоприятный для реформы информационный фон.
Через них (а также через либеральных реформаторов, контролируемых им как главой либерального клана) Чубайс добивался подготовки нужных государственных решений, а затем, когда эти решения обнажали свой идиотизм и вредность, говорил, что он все понимает, но вынужден подчиняться государственному бреду, а к разработке реформы имеет лишь страдательное отношение.
Мощная лоббистская кампания сторицей окупилась (даже только для топ–менеджмента РАО «ЕЭС России») из–за роста капитализации компании после принятия законов о ее реформе.
Чубайс был мотором реформы электроэнергетики, задумавшим и исполнившим ее с катастрофическими для России последствиями. Но денег причастные к ней получили очень много, — а ведь смысл либерального реформаторства заключается именно в этом.
«Роснано»: «джентльмен в поисках десятки»?
Проект «Роснано» производит впечатление изначально ориентированного на масштабный «распил» средств. Ряд ученых, включая основоположников нанотехнологий в СССР, с иронией отмечали равнодушие этой структуры к перспективным разработкам. В то же время на многих конференциях приходится встречать юных менеджеров из связанных с «Роснано» структур, на прекрасном английском излагающих банальности из учебников по маркетингу.
Похоже, реальной задачей деятельности «Роснано» является не финансирование новых технологий, которые получат рыночный успех, а нечто иное — более традиционное для либеральных реформаторов.
Убыток государственной «Роснано» в 2011 году составил почти 3 млрд, руб., в 2012 — 22, а в 2013 — почти 40 млрд. руб. Все, что можно сказать критикующим за это Чубайса (включая пришедшим в ужас аудиторам Счетной палаты), — «не завидуйте». Путин зафиксировал его фактическую неприкосновенность.
В декабре 2013 года Чубайс возглавил одноименную с «Роснано» управляющую компанию: в отличие от госкомпании, та может передавать часть своего капитала «стратегическим инвесторам». Таким образом, управление госкомпанией «Роснано» даже формально может во многом подчиниться частным (и не обязательно российским) интересам. Журналисты подметили, что единственный простой способ психологически «развалить» Чубайса — это удивиться, почему он, с его способностями и волей, до сих пор еще не стал президентом России. Похоже, это его сокровенная мечта.