Более того, она не хотела поощрять его. Очевидно, Странник считал, что обладает какой-то властью и авторитетом над ней. По меньшей мере, он считал себя её телохранителем или даже официальным стражем. Она не хотела делать что-либо, чтобы лишний раз подкрепить это впечатление. Она определённо не хотела поощрять его мнимые попытки вмешаться в её выполнение функций Светоносной и хранителя врат.
Она вообще ещё даже не решила, доверяет она ему или нет, учитывая последние вести.
Даже если его намерения были на сто процентов на стороне Света, она не собиралась позволять какому-то Страннику и Древним, у которых он на поводке, управлять её жизнью.
Это измерение принадлежало ей.
Пока они не поменяют замки, или не уволят её, или не заменят каким-нибудь другим существом, или не убьют, или кто-нибудь ещё не убьёт её, или она не умрёт каким-то другим образом… всё это принадлежало ей.
— Как долго ты собираешься находиться здесь? — спросила она у него.
Она услышала, как Странник улыбнулся.
Когда она вопреки своей воле оглянулась на него, то не увидела ни намека на юмор в его ауре или в бледных глазах, теперь окрасившихся золотистым цветом. Он изучал её в лунном свете, лившемся сквозь решётку наверху, и на его узких губах всё ещё оставался след той призрачной улыбки.
— Похоже, ты совсем не ценишь мой приход сюда и желание помочь, Светоносная, — мягко заметил он. — Возможно, ты упустила какую-то часть новостей, что я принёс? Или, возможно, ты считаешь себя настолько лучше своих братьев и сестёр в способностях, хитрости и общей крутости, что тебе нечего бояться, и ты совсем не нуждаешься во мне?
Она закатила глаза.
— Не нужно быть таким мелодраматичным, Странник.
— Значит, ты не боишься за свою жизнь? — скептически настаивал он. — Или ты просто слишком занята подавлением своих явно очень глубоких переживаний по поводу сегодняшних событий, чтобы позволить себе думать о таких пустяках?
Алексис не ответила на это.
И не посмотрела на него.
И всё же Странник не отставал от неё.
— Дело во мне? — поинтересовался он, и его взгляд всё ещё сверлил ей спину. — Это я сплоховал? Неужели я плохо и недостаточно полно передал тебе всю суть угрозы, Светоносная?
Когда она не ответила, он добавил:
— Я упоминал, что сейчас под угрозой находится вся матрица измерений? Что это может угрожать каждому известному нам существу? Включая меня?
Она посмотрела на него.
Слегка фыркнув, она покачала головой.
— Ты донёс всю информацию, Странник, — ответила она, снова глядя на разрисованный баллончиками туннель. — Несомненно, в твоей истории есть дыры… дыры настолько огромные, что я могла бы проехать через них на грузовике, если бы захотела… но ты предельно ясно описал риски. Ты как минимум не попытался смягчить удар касаемо этой части.
— Тогда я недоумеваю, почему ты не испытываешь большего страха.
На этот раз в его голосе не прозвучало ни капли веселья.
Вместо это она услышала тихий гнев, возможно, смешанный с разочарованием или неверием. Этот голос изменил в нём всё, заставил снова взглянуть на него, невольно взглянуть на него по-новому.
Он ответил на её взгляд, и в его радужках пылал гнев.
— Помоги мне понять, Светоносная, — произнёс он более низким голосом. — Что это? Это высокомерие? Позёрство? Отрицание?
Её челюсти сжались.
В очередной раз отвернувшись, она не ответила ему.
К тому времени они дошли до клетки с порталом.
Скользнув влево и пройдя под ещё одной упавшей балкой, она вошла внутрь клетки, протискиваясь мимо запертой металлической двери. Пройдя прямо к центру забетонированного пола, она сначала огляделась, отмечая общее расположение, состояние металлических прутьев, расколотый цемент… даже дохлую крысу, о которой упоминал Странник.
Затем её взгляд обратился к самому порталу.
Рычащий лев покрывал часть заплесневелого бетона, в его красной раскрытой пасти сверкали зубы, а грива была ярко-оранжевого цвета с золотым отливом. Бледно-голубые крылья необъяснимым образом раскинулись на стене по обе стороны от нарисованного льва. Крылья соединялись с рыжевато-коричневой спиной животного, гармонируя с короной из кристаллов на его голове.
Когда Странник увидел это, он хмыкнул.
— Ещё больше голубого. Я должен был заметить, когда уходил.
Алексис не оглянулась.
Вместо этого она подошла к стене, поднимая руки к изображению льва.
Прежде чем она прикоснулась к нему, прежде чем она откликнулась на вибрацию света, который чувствовала…