Она поступила нехорошо? Непрошено влезла в чужую жизнь? Да. Но, в конце концов, Фернанда была истинной дочерью своей матери и привыкла в первую очередь думать о деньгах.
— Ты в порядке, детка? — спросил Паркер, коснувшись ее щеки. Он включил лампу, озарив комнату мягким желтым светом. — Я вовсе не хочу сказать, что мне опротивела светская жизнь. Но давай немного сбавим темп. Например, на выходных можно махнуть в мой охотничий домик, в горы, и…
— На выходных? — Фернанда учащенно задышала при этой мысли. — Исключено. В субботу бал “Модный форум”. Мне четыре месяца шили платье. Корнелия — одна из председательниц комитета, и она меня убьет, если я не…
— Ладно-ладно, — Паркер явно встревожился, услышав столь эмоциональный ответ. Фернанде показалось, что он вздохнул. — Значит, через неделю. Ничего страшного.
Он начал одеваться, а Фернанда бросилась к факсу — ее ожидал ответ Жюстины.
Глава 28
Обратный отсчет пошел, страстные любители моды. Сегодня состоится самая шикарная и волнительная вечеринка года, на которой встретятся аристократия Восточного побережья и старинный голливудский лоск, блистательная мода и американское культурное наследие, пять звезд славы и пять поколений богатства! Это бал “Модный форум”, и мы ждем вас на красной дорожке.
— Теперь ты понимаешь, почему нельзя морить себя голодом? — спросила Люси, расхаживая вокруг Элоизы с подушечкой для булавок.
Элоиза со вздохом подтянула светлое платье без бретелек, оригинально украшенное фазаньими перьями и расшитое антикварными бусинами. Идеальный вариант для объявленной темы бала — “Фауна и мода”. Люси, нынешний дизайнер Элоизы, придумала платье и сшила его при помощи Дорин, своей бывшей коллеги у Нолы Синклер, но оно мешком висело на исхудавшем теле Элоизы. После разрыва с Трипом она потеряла аппетит и обходилась в основном кофе, шампанским и сигаретами.
— Не пускай меня танцевать. Иначе через полминуты платье съедет на талию, подкалывай не подкалывай, — Элоиза подняла руку, чтобы Люси могла подойти поближе.
Подруги, по настоянию Уайета, готовились к балу в богато обставленном номере “Карлайла”. Безумное мотовство, но при этом — единственный верный способ сделать так, чтобы платье не помялось. Музей находился всего в трех кварталах от отеля. Начиная с двух часов Элоизой и Люси занимались парикмахеры и визажисты. Элоизе пришлось признать, что номер с работами Пиранези и потрясающим видом на Центральный парк — приятное разнообразие по сравнению с квартирой, откуда она не выходила с того самого дня, как Трип разбил ей сердце.
Ощутив привычный комок в горле, Элоиза потянулась за сигаретами.
— А что если он приведет на бал подружку? Такое возможно…
— Он никого не приведет, Эл. Я позвонила Марго. Трип написал, что явится один. Я уточнила трижды.
— Хорошо, ну а если он кого-нибудь подцепит прямо на балу?
— Тогда я лично дам ему под зад и спущу с музейной лестницы. Но не беспокойся. Это же Трип. Он, конечно, идиот, но не подлец.
Элоиза вздохнула, но отнюдь не успокоилась. Ее непрерывно мутило.
— Прости. Тебе, наверное, надоели мои жалобы.
— Нет. Ты невероятно сильная, — Люси добродушно улыбнулась, отмахнувшись от маленького облачка дыма и воткнув в корсаж последнюю булавку. — Вот так. Отлично выглядишь.
— Спасибо, — ответила Элоиза. Она надеялась, что Трип тоже одобрит. — И ты.
Она не сомневалась, что полупрозрачное кремовое, с розовыми оборками, платье Люси привлечет всеобщее внимание. Мягкие слои шифона придавали ему такой вид, словно девушка шла по облакам, а корсаж идеально облегал гибкую фигуру. Подобную фантазию и внимание к деталям можно было ожидать от парижского кутюрье, а не от девушки со Среднего Запада. Люси казалась современным воплощением римской богини Фауны — от теплого оливкового оттенка кожи до золотистых сандалий “Бланик” на шнуровке.
— Можно кое в чем признаться? — Люси подошла к окну и взглянула на солнце, озарявшее деревья Центрального парка. — Конечно, я должна волноваться из-за аукциона, из-за реакции прессы, из-за первой встречи с Марго Ирвинг… и, поверь, я волнуюсь, — она вздрогнула при мысли об этом. — Правда волнуюсь. Но голова у меня занята… другим. Я не знаю, что произойдет сегодня вечером между мной и Уайетом.