Мы поспешили к остальным, следуя на звуки выстрелов, и Кайден заметил, что он не впервые заканчивает миссию, не имея ни допуска, ни полномочий, ни каких-либо иных разрешений. Я знала, что он просто старается отвлечь меня, притворяясь, что этот день вовсе не был полным безумием, и все же верила, что если мы догоним самозванку, то победа останется за нами. Если… У нее не было друзей, а следовательно, никто не прикрывал ей спину. С другой стороны, это означало, что ей не придется спасать их, как я делала сейчас. Моя сила также оказывалась моей слабостью. В былые дни я бы оставила их на произвол судьбы.
Возможно, и в этот раз стоит поступить таким же образом. Так будет проще для всех.
- Ты не обязан идти со мной, - сказала я вдруг, слегка запыхавшись от быстрого бега. – Не уверена, что смогла бы убить твоего клона, так что я пойму, если ты предпочел бы сейчас не следовать за мной.
- Со мной все в… - он запнулся, не дав сорваться с губ заведомой лжи. – Я знаю. Но ты бы не бросила меня, окажись я в твоей ситуации, и я тоже так не поступлю.
Когда погибла Эш – первая задевшая меня смерть со времен той девочки, чье имя я украла – Кайден так деликатно, как это только возможно, объяснил мне, что я вовсе не такая особенная, как сама считаю. Я не единственная готова идти на самопожертвования, и мне нужно верить, что и другие могут беспокоиться о моей жизни в той же мере, что и я беспокоюсь за их. С тех пор он много раз доказывал справедливость этих слов, однако мне до сих пор хотелось оттолкнуть его заботу. Снова задвинув это желание в дальний угол сознания, я приняла на веру его слова.
Судя по звуку, биотическая волна прошла совсем рядом. Мы почти на месте. Глянув на боевой датчик, я обнаружила, что враг находился прямо перед нами. Выбрав подходящее укрытие, мы подготовили оружие.
- В таком случае, прикрывай меня, - велела я быстро, прижав ладонь к его шлему и сожалея о его наличии. – Как и всегда. Да, она может быть так же умела, как и я, но у нее нет тебя в качестве поддержки. – Даже через стекло я видела решимость в его темных глазах. – Если ты не можешь убить ее, то прикрывай меня.
Он положил свою ладонь поверх моей, и мне показалось, что, несмотря на разделяющие нас слои пластика и синтетики, я почувствовала тепло его кожи.
- Всегда.
************
Шестисекундная поездка на лифте «Нормандии» прошла в полной тишине. Гаррус, Джеймс, Кайден и я просто стояли и смотрели на двери, сжимая в руках оружие. С того самого момента, как покинули мою квартиру, мы не прекращали сражаться и спешить, и эти краткие мгновения в кабине стали так необходимой нам передышкой. Я одновременно думала о том, как же скучала по своей команде и как ненавидела то, что мне пришлось тайком проникать на свой собственный корабль. Мне хотелось спокойно побродить по палубам, исследовать каждый закоулок и закуток, выяснить, что осталось от прежней модели, а что было привнесено нового. Однако вместо этого я была вынуждена разбираться с захватчиками.
Ну, ничего, позже у меня еще будет шанс. Сначала надо убить самозванку, вернуть себе свою жизнь. Сейчас не время для идиотской сентиментальности.
Почему-то у меня возникло ощущение, что война со Жнецами не заканчивалась. Оказавшись вновь на поле боя со своими товарищами, я чувствовала себя так, словно этот бой являлся всего лишь очередным в бесконечной веренице ему подобных. Несмотря на то, что СУЗИ больше не было с нами, несмотря на то, что в моей памяти хранились воспоминания о месяцах восстановления, у меня складывалось впечатление, что я до сих пор сражаюсь на войне, которую нам не суждено выиграть, что каждый момент спокойствия, который мне удавалось выкроить для себя, окажется испорчен.
Двери наконец открылись, и, возвращаясь мыслями в реальность, я поспешила в сторону грузового ангара.
Я заметила удивление в глазах клона, когда она увидела нас. Сейчас она осознала, что я действительно так хороша, как все говорили, и что ей следовало убить меня, когда у нее была такая возможность. Брукс же просто пребывала в ярости. Она попыталась отвлечь нас разговорами, стараясь потянуть время, но я не собиралась плясать под ее дудку. Выстрел моего дробовика заставил ее замолчать на середине слова, и их наемники бросились врассыпную. Я хотела, чтобы все это окончилось, причем быстро, и не намеревалась давать клону и секунды на размышление – она не должна осознать, что в бою мы равны, что она заслуживает возможность произнести монолог наподобие тех, что пытались до меня донести многочисленные серьезные противники, с которыми мне доводилось сталкиваться за эти годы. Монологи, ставшие их лебедиными песнями.
И дело не в том, что она ничего не значила для меня, а в том, что если я дам ей это мгновение, если позволю ей сказать что-то, если ввяжусь в спор по поводу того, что и она имеет право носить имя коммандера Шепард, то снова поверю ей. Я снова почувствую что-то к этой женщине, сотворенной с помощью моей ДНК и ресурсов «Цербера» - женщине, с так знакомой мне затаенной болью в глазах, которую я видела, глядя в зеркало, в течение многих лет, проведенных в попытках понять, кем я являюсь и что делаю. Я не могла позволить себе этих чувств. Я должна убить ее. Я должна убить ее прямо сейчас.
Она была сильна, и имеющиеся в ее распоряжении наемники численно превосходили нас, но мы были лучше. Она не доверяла им так, как я – своим товарищам. Каждый раз, продвигаясь вперед, я чувствовала их поддержку, видела, как их огонь косит ряды врагов.
Брукс попыталась подкрасться со спины и выстрелить мне в затылок, но она была агентом в первую очередь и только потом – солдатом. С силой оттолкнув ее оружие в сторону, я двинула ее прикладом винтовки по голове, и она упала на пол без сознания.
Я ударила зашедшего слева наемника омни-клинком и обернулась посмотреть, чем занят мой клон. Самозванка находилась на противоположном краю ангара и тоже смотрела на меня. Мы одновременно подняли оружие, нажали на курок… Прозвучавший вместо выстрела щелчок означал, что у меня кончились патроны, и, судя по злобе, исказившей лицо клона, то же самое произошло и с ней.
Мы не перекинулись ни словом – мы обе прекрасно знали, чего хотели. Отшвырнув оружие в сторону, мы бросились друг на друга. В последнюю секунду я пригнулась, чтобы ударить ее плечом в живот, но она сумела отклониться, и столкновение потрясло нас обеих. Я развернулась, выбросила руку, однако самозванка уклонилась и ударила меня лбом в грудь, заставляя отступить. Выражение моего лица в точности повторяло ее, но я кое в чем превосходила ее: я знала, за что сражаюсь, знала, что представляет собой моя жизнь, которую она так отчаянно хотела заполучить. Мною двигал не инстинкт самосохранения, а желание наконец-то насладиться наградами, которые я заслужила за много-много лет, бесконечно выполняя поручения, убивая и умирая. Я боролась не только за свою жизнь, но за всех тех, кто любил меня и нуждался во мне, за тех, кто так часто вытаскивал меня из огня, за тех, кто прикрывал мне спину прямо сейчас. Я столько раз оказывалась в проигрышном положении, я ставила перед собой недостижимые цели, заглядывала в лицо смерти и до сих пор дышала. Я прекрасно отдавала себе отчет в том, что не являюсь бессмертной, и что где-то существует пуля, несущая на себе мое имя, но она пока не попала в меня, со мной еще не покончено, и уж точно я не собиралась погибать от руки этой самозванки.
Собрав все силы, я развела в стороны ее руки и ударила ее своей усиленной металлом головой в лицо. Что-то хрустнуло, и она осела на землю. Кровь текла из ее сломанного носа, который наконец-то стал похож на мой, и она шипела от боли, прикрывая лицо ладонями. В отличие от меня, она не была привычной к боли. Пусть мои мышцы в чем-то и уступали ее после многих лет работы на пределе, зато множество нервных окончаний в моей покрытой шрамами коже давно погибло, обеспечивая низкую чувствительность. Уши наполнял рев двигателей – дверь ангарного отсека была открыла, а я все смотрела на клона, прикидывая, как окончить ее жалкую жизнь, а заодно и все это.