— София, здравствуй, — подойдя к жене, обратился ко мне Лев Николаевич, — все это время взгляд Словецкого старшего не покидал маленькой девочки на руках его сын. Яна и сама смотрела на своего деда, боясь отвезти взгляда. В этот момент между ними возникла связь, которая будет со временем только укрепляться.
Я знала, что, не считая отца, Яна больше всего мечтала о любящей бабушке и заботливом дедушке, которые будут с радостью слушать выученные стихотворения или с подлинным интересом слушать, что произошло интересного в садике за день.
Зырклов любил Яну, но в своей специфичной манере. В этой любви не было месту ласки и заботе, а хвалили тебя только за «важные» достижения. Важность определенного события определял сам Зырклов, так же, как и награда за него. Лев Николаевич и Хельга показывали совершенно другое отношение, о котором дочка раньше только мечтала. Они были еще толком незнакомы, но в каждом действии, слове и взгляде чувствовалась нежность, обожание и безграничная любовь.
— Яна, — обратился к дочери Юра. Если бы не он, мне, казалось, что мы бы так и стояли на крыльце, опасаясь совершить не верное следующее действие. — Это твоя бабушка Хельга и дедушка Лев, — Словецкие старшие заметно нервничали, боясь реакции ребёнка. — Мама, папа, это ваша внучка Яна.
— Яночка, — обратилась женщина. — Давай знакомиться? — я ошиблась, когда подумала, что в нашем разговоре царит неловкость. Настоящая неловкость была между бабушкой, дедушкой и Яной. Дочка достаточно тяжело шла на контакт с незнакомыми людьми, а Словецкие старшие боялись своими необдуманными действиями все испортить. Все их общение в данный момент складывалось из коротких взглядов и легких улыбок.
Я и сама была, примерно в такой же ситуации, как Яна и Словецкие старшие. Так что исправлять ситуацию пришлось тому, с кого вся эта заварушка и началась.
— Юр, отпусти Яну, — что тут говорить про старшее поколение, Юра еще с момента выхода из машины взял дочку на руки и, как я понимала больше и не собирался с ней расставаться. Яночка была счастлива в объятьях отца, но это делало несчастными всех остальных присутствующих. После того как на дочку обрушилось всеобщее внимание, Яна ничего лучше не придумала, как спрятаться в объятиях папы. Юра же такому исходу был только рад и никак не собирался помогать своим родителям налаживать отношения с внучкой, полностью завладев вниманием Яны. — Юра, — второй раз тихо позвала мужчину.
— Это моя дочь, — также шепотом ответил мне Словецкий, но дочку все же отпустил на землю, пусть и продолжал держать ее за руку.
— Думаю нам лучше пройти в дом, там и пообщаться, — предложил Лев Николаевич и его идею с радостью все поддержали.
Только сейчас я заметила, что один человек так и не подошел к нам. Влада стояла в стороне, так и не спустившись с крыльца. Встретившись взглядом с девушкой, та быстро отвела взгляд и вернулась в дом.
Возможно, у меня и были некоторые обиды на Владу, но уж чего я точно не хотела так этого того, чтобы у Юры возникли проблемы в отношениях со старшей дочерью.
За обедом все почувствовали себя более расслаблено, особенно Яна, которая была в восторге от бабушки и дедушки. Вторым самым счастливым человеком был Лев Николаевич, ведь именно он стал любимчиком внучки, что злило Хельгу, пусть и не очень сильно.
Совсем атмосфера стала веселой, семейной и расслабленной, когда домой вернулся Артем. Двое детей совершенно не обращали внимания на взаимоотношения взрослых и от этого сами взрослые стали проще относиться к ситуации. Или может просто стали больше времени уделять детям.
— София, — где-то со стороны раздался тихий женский голос. — Можно с тобой поговорить? — с нотками ожидания в голосе, спросила Влада.
— Хорошо, — как я уже и говорила ранее, я не собиралась становиться камнем преткновения между Владой и Юрой. А для этого нам надо было наладить отношения, пусть они и не будут супер-дружескими.
О чем собиралась поговорить со мной Влада, я догадывалась. Минут десять назад такой разговор уже произошел между мной и Хельгой. Мама Юры попросила прощение за все, что произошло в прошлом. Хельга произнесла такие слова, что я не выдержала и мы вместе расплакались. Наверное, так и сидели и рыдали, если бы Юра не пришел.
Я ехала сюда с мыслью, что не смогу полностью простить Владу… Хотя то же самое я думала когда-то и про Юру, и про Словецких старших. В общем, как оказалось, когда на сердце счастье, на обиды нет ни времени, ни места.