Рейф неохотно отвел взгляд от упругой груди Нины Палитовой. Он наслаждался не только созерцанием ее форм, но и осознанием того, что его оценивающий взгляд не оставил ее равнодушной, судя по тому, как заметно отвердели ее соски.
Но, взглянув в ее лицо, он увидел укор и обиду в темно-зеленых глазах, побледневшие щеки и гордо вскинутый изящный острый подбородок, и ему стало ужасно стыдно за свое несносное поведение. Рейф разозлился. На себя — за несдержанность, на Майкла — за то, что тот назначил его на эту должность. Даже на Дмитрия Палитова.
Рейф подошел к Нине.
— Ты поужинаешь с нами завтра? — мягко спросил он.
Она настороженно посмотрела на него:
— Думаю, отец захочет, чтобы завтра я была хозяйкой в его доме.
Рейф вскинул брови:
— Ты не живешь с отцом?
— Не совсем. — Ее губы тронула улыбка.
Квартира Нины располагалась в доме, принадлежавшем ее отцу, там же находился его пентхаус. Это, конечно, не абсолютная независимость, которой она добивалась, но по возвращении из Стэнфорда Нина не могла мечтать даже о таком.
Рейф Д’Анджело вопросительно посмотрел на нее:
— Что ты имеешь в виду?
Нина покачала головой; отец ни с кем не обсуждал их быт, и эта его скрытность передалась ей.
— Я имею в виду, что приду завтра на ужин.
— И ты не скажешь мне, где живешь? — взмолился Рейф.
— Нет.
— Даже для того, чтобы я мог заехать за тобой и отвезти тебя к отцу?
— Нет, — твердо сказала она. — Насколько мне известно, отец собирается прислать за тобой машину. Он хотел, чтобы я уточнила у тебя: ты все еще живешь на Пятой авеню?
Рейф забеспокоился; его тревожило то, что Дмитрий Палитов знал о нем слишком много, гораздо больше, чем сам Рейф знал об этом богаче и его красавице дочери.
— Да, — медленно подтвердил он, — поблагодари его от моего имени, но я бы предпочел добраться сам. — Если он доберется туда на своей машине, то сможет уехать, когда захочет.
Нина Палитова нахмурилась, услышав отказ:
— Отец бы предпочел прислать за тобой машину.
— А я бы предпочел приехать на своей, — упрямо повторил Рейф.
— Не думаю, что ты знаешь, где он живет.
— Мало кто знает, — уверенно парировал он. — Не могла бы ты завтра оставить его адрес моему секретарю? Разумеется, после того, как переговоришь с ним.
Нина закусила нижнюю губу, и он тут же перевел взгляд на ее пухлые губы, а затем снова посмотрел в ее чарующие темно-зеленые глаза и, почувствовав, как тонет в их серо-зеленой глубине, осознал свою ошибку. Его словно магнитом притягивало к ней.
— Я должна пойти проверять систему безопасности, — неожиданно холодно сказала Нина, отступая. — Я сообщу тебе решение отца.
— Хорошо. — Рейф резко выпрямился, проклиная свое все усиливающееся влечение к Нине Палитовой и надеясь на то, что сегодняшнее свидание с Дженнифер поможет ему усмирить плоть и забыть Нину. — Хочешь, я пойду с тобой и покажу систему безопасности?
Нина улыбнулась. Было очевидно, что ему самому не хотелось этого делать.
— Спасибо, но, думаю, я сама найду дорогу.
Рейф раздраженно смотрел на нее:
— Я предложил из вежливости.
— Я поняла, — медленно ответила она.
Рейф коротко кивнул, пересек комнату, открыл перед Ниной дверь и сразу же почувствовал на себе подозрительный взгляд двух пар глаз. Телохранители, кажется, Рич и Энди, стояли прямо за дверью.
— Уверяю вас, в моем кабинете мисс Палитовой ничто не угрожало, — с издевкой сказал он.
На угрюмых лицах не появилось и тени улыбки.
— Хорошего дня, мистер Д’Анджело, — нежно произнесла Нина и направилась к лифту, телохранители последовали за ней.
Рейф не мог не заметить, как джинсы обтягивают ее округлую попку, и снова ощутил возбуждение.
Он влип, он очень крупно влип.
Глава 3
— Тебе нравится этот Рафаэль Д’Анджело?
Нина наливала солодовое виски, которое отец привык пить перед едой, из хрустального графина, стоявшего на серебряном подносе, в бокал; ее рука едва заметно задрожала. Она подождала пару секунд, собралась с мыслями, долила виски, повернулась и подала бокал отцу.
— Я уже говорила тебе, какой ты у меня сегодня красавец, папа? — с улыбкой спросила она.
— Нельзя называть красавцем почти восьмидесятилетнего старика, — отмахнулся он. Дмитрий Палитов все еще говорил с акцентом, хотя и прожил в Штатах больше половины своей жизни. — Я, может, и видный мужчина, но никак не красивый.
— Ты всегда был и будешь красивым, папочка, — ласково ответила Нина.