Она поспешно отошла, бросив напоследок через плечо отчаянный взгляд в сторону Стейси, а Дерек остался стоять, размышляя над женскими причудами. Повернувшись, он увидел, что Стейси подписывает чек.
Он подошел к столу и придвинул к себе стул.
— Не торопитесь убежать, Стейси, у меня новости для вас обоих.
Их обращенные к нему лица казались одинаково ожидающими и одинаково искренними.
— Веревка была перерезана, не так ли? — спросила Стейси, когда Дерек сел.
— Боюсь, что так. Но мы пока не знаем, кто это сделал и было ли это сделано с целью навредить вам.
— Возможно, и не знаете, — возразила Стейси, — но могли бы догадаться.
— Послушайте, если я признаю, что кто-то действительно охотится за вами, вам придется согласиться, что дольше оставаться здесь для вас небезопасно.
В разговоре последовала долгая пауза — пока Стейси не осознала сказанное им.
— И это устроило бы вас как нельзя лучше, не правда ли, Дерек? Ну подумайте еще раз. — Отодвинув стул, она встала. — Пошли, Джон. Я отвезу тебя обратно в колледж.
— Подождите! — Дерек так резко вскочил, что опрокинул стул. — Я сам отвезу Беллоуза. — Он нагнулся, чтобы поднять стул.
— В этом нет необходимости, — сказала Стейси. Она ждала Джона, который переводил взгляд с одного на другого из спорящих, гадая, за кем из них останется последнее слово.
— Тогда поедем все вместе.
— Зачем?
— Нам надо поговорить. Мы можем это сделать, когда довезем Беллоуза. Кроме того, — продолжал уговаривать он, — дорога вам незнакома, уже темно и расстояние порядочное. По меньшей мере два часа в оба конца.
Он видел по ее лицу, что она не знает, на что решиться. Вероятно, ей совсем не хотелось на обратном пути оказаться в одиночестве на незнакомых дорогах, наедине со своими мыслями, которые наверняка были в большом смятении, как и у него.
— Ладно, — сказала Стейси не очень любезным тоном.
Спрятав улыбку, Дерек повел всех к патрульной машине.
Джон Беллоуз жил в студенческом общежитии. Они высадили его там, и Стейси с Джоном договорились не терять друг друга из виду.
— Послушайте, — сказал Джон, — когда вам в следующий раз захочется отправиться на то место рисовать, позвоните мне. — Он вырвал из своей чековой книжки депозитный купон и вручил ей. Купон был выписан на кредитный союз колледжа — на нем стоял адрес Джона и номер телефона. — Я могу посторожить, пока вы работаете.
— Как это мило с твоей стороны, Джон. Как мило со стороны Джона, не правда ли, Дерек?
Дерек хмыкнул и положил руки на руль, глядя прямо перед собой.
Несколько миль они проехали в молчании, потом Дерек просигналил поворот у придорожной закусочной.
— Я уже ела, — подчеркнуто сказала Стейси.
— А я — нет. Мы можем поговорить, пока я ем.
В закусочной пахло мясным рулетом, свежесваренным кофе и жарким. Они устроились в задней кабине. Дерек заказал дежурное блюдо — им оказался мясной рулет. А Стейси обнаружила, что здесь подают лучший кофе, который ей когда-либо доводилось пробовать.
— Вы намерены уговорить меня уехать из города, верно? — спросила она, когда Дерек кончил заказывать.
— Вы убедили меня в том, что вам грозит опасность, и, пока я выясняю, кто за всем этим стоит, я должен обеспечивать вашу охрану, а людей у меня нет.
Стейси собиралась уже ответить, но тут вернулась официантка с заказом Дерека.
Стейси подождала, пока женщина не уйдет, потом сказала:
— Я сейчас не могу уехать, Дерек. Я еще не нашла ничего из того, что искала. Я не могу вернуться к себе в мастерскую и опять смотреть на эти полотна — в них будто дьявол вселился. А может, это я одержимая. Честно говоря, я не вынесу еще много ночей беспокойного сна.
Дерек ел с большим аппетитом. Покончив с едой, он удовлетворенно вздохнул, отодвинул от себя тарелку и положил руки на стол перед собой.
— Каким-то образом, Стейси, вы натолкнулись здесь на что-то, не имеющее ничего общего с паранормальными явлениями. Похоже, кто-то вполне реальный желает убрать вас с дороги.
— Тогда помогите мне, — попросила она.
— Я сказал вам, что у меня нет людей, чтобы организовать вашу круглосуточную охрану, и нет достаточных оснований, чтобы просить помощи у других округов или у городской полиции.
— Значит, я убегаю обратно в Нью-Йорк, словно побитая собака, а тот, кто пытался меня убить, будет гулять на свободе?
— Вероятно, я смог бы лучше провести это расследование, если б мне не надо было параллельно заботиться о вашей безопасности.
— Это чистый вздор, и больше ничего! — Стейси грохнула чашкой о блюдце, и официантка, посмотрев в ее сторону, нахмурилась. Стейси жестом извинилась и понизила голос: — Наоборот, самое правильное — остаться и добиться того, чтобы этот тип по-настоящему занервничал. Тогда он чем-нибудь выдаст себя, и вы его сцапаете.
Дерек расхохотался. У нее был такой искренний вид, а слова — как у персонажа из плохого детектива.
Тут ему пришла в голову одна мысль, от которой он сразу посерьезнел.
— Кажется, все-таки есть способ обеспечить вашу безопасность. Я не могу к вам никого приставить, но вы можете неотлучно находиться при мне.
— Весь день?
— Конечно. В офисе вы можете рисовать или читать. У нас даже телевизор есть.
У нее на губах появилась озорная улыбка.
— И всю ночь?
Он почувствовал, что краснеет от содержащегося в ее словах и тоне намека. Тем не менее его ответ прозвучал уверенно:
— Если потребуется.
Ее развеселило его явное смущение, но потом лицо ее подобрело.
— Отличная мысль, Дерек. Мы могли бы вместе расследовать это дело.
— Это не совсем то, что я имел в виду. — Несмотря на строгий тон, он понимал, что она права. Он не мог больше никуда отпускать ее одну, и это для него главное теперь — после того, что случилось у озер. Может быть, работая вместе, они сразу убьют двух зайцев.
Стейси увидела, что у него на лице появилось выражение покорности судьбе. Стейси подалась вперед.
— Да?
— Ладно, согласен, — сказал Дерек. — Но помните: я здесь представляю закон и вы должны следовать моим распоряжениям.
Она широко улыбнулась и отсалютовала.
— Да, сэр, так точно, сэр.
Она налила себе еще чашку кофе из стоявшего на столе кофейника и откинулась назад.
— Что ж, давайте смотреть, что мы имеем.
Она стала перечислять пункт за пунктом, откладывая их на пальцах:
— Во-первых, я знаю, что мои родители какое-то время жили в Хантерз-Бэй, потом мы переехали в Нью-Йорк. Тем не менее, кого бы я ни спросила, все притворяются, что никогда не слышали этой фамилии. Во-вторых, я прихожу в себя в больнице и узнаю, что вокруг моей больничной койки собралась самая верхушка элиты города — словно я член королевской семьи, находящийся проездом в Хантерз-Бэй. Однако, как только меня выписывают, все жители города проявляют ко мне одну лишь неприязнь. В-третьих, они пускают дымовую завесу относительного того, что я якобы шпионка, работающая на некий другой округ, который хочет, чтобы «Макро-Дейта» строила на его территории. Но я и слыхом не слыхала об этой компании, пока вы не сказали мне о ней. В-четвертых, что важнее всего остального, такая секретность должна означать следующее — эти люди скрывают что-то поистине ужасное. Думаю, нам надо просмотреть полицейскую картотеку у вас в офисе за те годы, что мои родители провели здесь до переезда в Нью-Йорк.
— Не указывайте мне, как я должен делать свою работу, Стейси, — зло сказал Дерек, швырнув вилку на стол.
Стейси вдруг прыснула, а вслед за этим залилась неудержимым смехом.
Дерек уставился на нее, онемев от изумления. Он чувствовал, как вздрагивают уголки его собственных губ от готовой прорваться улыбки, хотя не мог бы сказать, отчего так происходит. И вот он уже смеялся вместе со Стейси, что развеселило ее еще больше. У нее по щекам катились слезы, когда к ним подошел бармен и спросил, все ли у них в порядке. Они посмотрели друг на друга и захохотали снова.