— Готова? — спросил он, подходя к столу.
— Да. Только уберу вот это. — Она сунула альбом в рюкзак. — Можно здесь оставить?
— Пока оставим в кабинете.
Она вынула свой бумажник и отдала ему рюкзак. Их руки соприкоснулись, потом встретились взгляды.
— У тебя сахарная пудра… вот здесь. — Пальцем он коснулся уголка ее губ, потом медленно провел им по ее нижней губе.
Стейси едва хватило присутствия духа, чтобы не вскрикнуть. Дерек услышал, как она тихо охнула, и сделал глотательное движение.
— Я чувствую то же самое, — прошептал он. Эти слова прозвучали как самое сокровенное признание. Стейси оперлась на стол, ощущая слабость во всем теле, и дрожащей рукой провела по волосам. Они очутились на пороге чего-то такого, что могло помешать работе, которая им предстояла, — если вовремя не остановиться.
Чтобы успокоиться, она сделала глубокий вдох, встала и поклялась про себя, что не поддастся действию той химической реакции, которая явно идет между ними.
Чтобы подстраховаться, она держалась на расстоянии доброго фута от него, пока они шли к зданию окружной администрации.
Стейси никак не предполагала, что будет так сильно волноваться, ожидая, пока служащая архива просматривает старые записи. Она говорила себе, что имеет право запросить такую справку, но от этого чувство тревоги не уменьшалось. Неужели ответы почти на все ее вопросы будут получены вот так запросто, в виде компьютерной распечатки?
Служащая вернулась к стойке, качая головой.
— Мне не удалось обнаружить никаких записей о рождении или вступлении в брак ни на имя Кэтрин Энн Сендал, ни на имя Джералда Дитера Миллмана. Но зато я нашла ваше свидетельство о рождении. С вас восемнадцать долларов, и надо вот здесь расписаться в получении.
Женщина пододвинула к Стейси бланк, на котором крестиком было отмечено место подписи. Стейси протянула двадцатидолларовую купюру, и женщина достала сдачу из ящика под стойкой. Положив две долларовые бумажки на распечатку свидетельства о рождении, она подтолкнула все это к Стейси.
У Стейси так сильно тряслись руки, что она испугалась, как бы не выронить этот драгоценный листок бумаги. Подошел Дерек и мягко отобрал у нее свидетельство.
— Подожди, давай сначала выйдем отсюда, — предложил он, а она лишь кивнула в ответ. — Пошли в парк, — сказал Дерек, когда они спускались по ступеням здания. Они уселись на скамью, и он отдал ей свидетельство.
Солнечный свет слепил, и ей не сразу удалось сфокусировать зрение. Или виной тому был страх? Она взглянула на Дерека, потом перевела глаза вниз, на бумагу.
Вот оно! Мать: Кэтрин Сендал-Миллман. Отец: Джералд Дитер Миллман. Место рождения ребенка: Хантерз-Бэй, Миннесота.
— Пусть теперь Хантеры попробуют опровергнуть это! — воскликнула она, передавая документ Дереку. Он посмотрел и кивнул с задумчивым выражением лица.
— Ты вроде бы говорила мне, что твои родители были фермеры?
— Так мне говорила мама, — подтвердила Стейси.
— Мне только что пришла в голову одна мысль, — заявил Дерек, хватая ее за руку. — Пошли.
Он почти тащил ее за собой по улице.
— Куда мы идем? — спросила она, задыхаясь.
— Возвращаемся в административное здание. Она совершенно запыхалась, когда они оказались перед дверью с надписью: «Акты, записи, документы о праве на собственность».
Они вошли в служебное помещение, которое было почти точной копией того, где они уже побывали. Здесь, как и там, публику от рабочих столов и картотек отделяла стойка.
— Нам надо бы посмотреть записи актов о праве собственности по округу, — обратился Дерек к служащему — лысеющему мужчине в очках, одетому в рубашку с галстуком и свитер с V-образным вырезом. Служащий записал имена и фамилии, которые назвала ему Стейси.
— У нас все это теперь в компьютере. Присядьте, пока я буду искать для вас информацию.
Стейси пыталась принять безразличный вид, листая журнал о водоочистных установках. Дерек подошел к охладителю и стал наливать воду в бумажный стаканчик.
Через несколько минут служащий со своего места за столом переспросил у Стейси:
— А вы уверены, что они из округа Уобаш?
— Нет, — ответила Стейси, вставая и возвращаясь к стойке. — Я точно не знаю, откуда они родом. Но мать как-то сказала, что они из фермеров, а я родилась здесь, поэтому я и предполагаю, что кто-то из них или они оба жили на семейной ферме где-то тут поблизости.
Служащий набрал что-то на клавиатуре. Через несколько секунд он поднял голову и сказал:
— Нет, в округе Дакота тоже ничего.
— Это соседний округ?
— Да.
— Ну что ж, спасибо и на том.
Дерек подошел к ней и протянул стаканчик с водой. Она стала пить, поблагодарив его взглядом. Он пожал плечами.
— Попытаться все же стоило. Стейси кивнула, смяла пустой стаканчик и бросила в корзину для бумаг, стоявшую возле стойки.
— Мне очень жаль, — сказал служащий им вслед, когда они направились к двери. — Если вдруг вспомните еще что-то относящееся к делу, заходите ко мне снова, и я это для вас проверю.
Что-то относящееся к делу… Они остановились в холле. Стейси снизу вверх взглянула на Дерека.
— Мама почти ничего не рассказывала о прошлом. Неужели то немногое, что она мне сказала, было ложью?
Дереку захотелось обнять ее, утешить. Но не здесь. Он откашлялся и ограничился тем, что похлопал ее по плечу.
— Может быть, то, что ты уже знаешь, и есть ответ. Просто пока еще нам не известно, в чем состоит вопрос.
Это было слабое утешение, но каким-то странным образом предположение Дерека показалось ей не лишенным смысла.
Дерек подтянул табуретку ближе к шкафу и стал перебирать папки медленнее. Ящик был помечен 1970 годом и содержал папки с января по конец июня и с августа по конец декабря. Дерек уже три раза просмотрел содержимое ящика, но данных за июль так и не обнаружил.
Стейси подняла на него глаза от соседнего ящика, где просматривала данные за 1969 год.
— Нашел что-нибудь? — спросила она. Дерек отклонился назад и взглянул на наклейки ящиков слева и справа — 1969 и 1971.
— А, ну конечно, — пробормотал он. — Поставили не туда. Проверь свой ящик еще раз и посмотри, не попали ли в него случайно какие-то папки из 1970 года. Мне нужен июль семидесятого.
Стейси приступила к поискам, а Дерек занялся ящиком за 1971 год.
Через час они вышли из архива, стряхивая с одежды пыль. Лицо Дерека было суровым.
— Что-нибудь не так, босс? — спросил помощник Джексон.
Дерек помедлил с ответом. Он не был готов кого-то в чем-то обвинять или подвергать сомнению честность своего предшественника на посту шерифа.
— Кто-нибудь спускался в архив за последнее время, Джексон?
— За какой срок?
Дерек внимательно смотрел на подчиненного.
— Вообще.
Джексон размышлял, наклонив голову набок.
— После ухода шерифа Таунзенда — никто.
— А до этого?
— Ну, он сам. Провел внизу какое-то время. Сказал, хочет убедиться, что к вашему приходу везде будет порядок.
— Он приносил наверх какие-нибудь папки?
— А зачем это ему надо? — Джексон смотрел непонимающе. — Ведь он уходил насовсем.
— Значит, не приносил.
— Я ничего такого не видел. А в чем дело? Что-нибудь пропало?
— Не знаю. Может, материалы просто поставлены куда-то в другое место.
— Если хотите, я могу для вас поискать.
Дерек покачал головой.
— Нет, спасибо. Это не так важно, — Он жестом пригласил Стейси следовать за ним, вошел к себе в кабинет и закрыл за ней дверь.
Стейси уселась на один из стоявших у стены стульев, а Дерек подошел к столу и выдвинул свой «Ролодекс». Найдя нужную карточку, он набрал указанный в ней номер.
— Шериф Таунзенд сейчас в Техасе, на турнире по гольфу, — сказала Дереку миссис Таунзенд, употребив звание, которое ее муж носил двадцать пять лет. — Что-нибудь важное?
— Да нет, пожалуй. Позвоню ему еще раз, позже.
Дерек положил трубку и уставился на телефон. Играет в гольф. Все знали, что предшественник Дерека на посту шерифа играл раза два в неделю с братьями Хантерами и доктором Харолдсоном. Значит ли это, что они — закадычные друзья? Друзья настолько, что Танузенд решился что-то скрыть ради них? Мог ли человек, которым Дерек так восхищался, использовать свое служебное положение для того, чтобы совершить преступление путем сокрытия другого преступления?