Делрей внимательно посмотрел на него. Из-за тени выражение лица Сойера было не разобрать, однако тон его говорил о многом. Джек не станет уклоняться от битвы.
Возможно, его новый работник не такой уж беспечный, как кажется.
– По крайней мере, я смогу сказать в лицо этому Ломак су, что я о нем думаю.
– А что ты о нем думаешь, деда? Джек усмехнулся.
Делрей хотел улыбнуться ему в ответ, но решил, что этого делать не надо. Он ему начальник, а не приятель.
Теперь он уже жалел, что поделился с Сойером своими мыслями относительно продажи ранчо. Такого доверия Сой-ср не заслужил.
– Я пойду в дом, – сплюнув, сказал он. – Увидимся утром, Сойер. Пойдем, Дэвид.
– Я только начал качаться, деда, – захныкал мальчик. – Можно я еще немного покачаюсь? Ну пожалуйста!
– Я за ним присмотрю, – предложил Джек. Мальчик очень радовался качелям, и загонять его сейчас в дом было, в общем-то, не обязательно.
– Ладно, – произнес Делрей. – Анна все равно скоро за ним придет.
– Доброй ночи, деда! – прощебетал довольный Дэвид.
– Спокойной ночи, Дэвид.
В дверях Делрей обернулся, чтобы в последний раз посмотреть на качели. Дэвид о чем-то говорил, а Сойер внимательно слушал. Роль няньки его как будто ничуть не тяготила.
Проверка показала, что Джек Сойер чист перед законом.
Он выдержанный, умный и начитанный. Он готов разговаривать на любую тему – кроме как о самом себе. О себе он ничего не говорит. И вообще он в основном слушает. Он умеет слушать и знает, когда нужно что-то сказать для поддержания разговора, а когда промолчать.
Джек хороший пастух и прекрасно умеет ухаживать за скотом, а если чего-то не знает, не стесняется спросить. Он трудолюбив и аккуратно обращается с оборудованием, не забывая убирать его после работы. Он прямо-таки идеальный работник.
Так почему же тогда этот умный и толковый парень скитается по свету на старом пикапе, без семьи, без друзей?
К тому же он свалился как снег на голову как раз тогда, когда Карл сбежал из тюрьмы.
Но если бы между ним и Карлом была какая-то связь, это бы всплыло при проверке.
Делрей не доверял совпадениям. Он в них попросту не верил. Осторожный по натуре, он всегда боялся допустить ошибку. И хотя молодой человек ему нравился, он ему все таки не доверял.
Делрей любил постоянство.
А Джек Сойер – нет.
11
– Это «джей».[4] Ты просто рисуешь ее в воздухе мизинцем. Джек попытался последовать его инструкциям, но Дэвид покачал головой.
– Нет, у тебя выходит «ай». Видишь?
– Ладно, ладно. – Джек попробовал еще раз.
– Здорово, Джек. У тебя хорошо получается.
– У меня прекрасный учитель. А как насчет «эй»? Дэвид завел язык за щеку и прижал к губам пухлый кулачок. Джек повторил его действия.
– Так?
– Угу. Так. Что там дальше?
– «Си».
– Это легко. Ты ее все равно что пишешь печатными буквами. Я умею писать печатными буквами. Мама научила меня, когда мне было всего три года.
– Какой ты умница!
– Мама тоже так говорит.
– Молодчина. «Джи», «эй», «си». – Произнося эти буквы, Джек правой рукой их изображал. – А теперь «кей».
– Эта буква будет потруднее. Вот так.
– Так?
– Нет, тебе надо… Подожди! Мама может тебе показать. Привет, мамочка! Я как раз показываю Джеку, как будет его имя на языке жестов.
Джек, который до этого сидел на корточках перед качелями, поднялся на ноги, повернулся и с робкой улыбкой произнес:
– Привет!
Анна Корбетт окинула его таким холодным взглядом, что Джек сразу принялся гадать, чем огорчил ее на сей раз. Он-то думал, что получил прощение за свою неловкость при первой встрече. В конце концов, он починил ее машину и тем самым дал возможность сэкономить деньги. Она показала ему знаком «спасибо».
А может быть, он ее неправильно понял? Вдруг она показала что-нибудь другое? «Да пошел ты…», например.
С тех пор как Джек переселился в трейлер, он видел ее всего несколько раз, и то мельком: один раз – когда она поливала цветы на крыльце, другой – когда она ходила с Дэвидом на дорогу за почтой, и третий – сегодня, когда Джек подковывал лошадь, он на миг оторвался от работы и вдруг увидел, что она стоит в дверях. Но тогда Анна моментально исчезла, так что Джек даже не был до конца уверен, что действительно ее видел.
Женщина явно не стремится к его обществу. У него даже сложилось впечатление, что она его избегает. Впрочем, не стоит придавать этому какое-то значение – скорее всего это ничего не означает.
Она что-то показала Дэвиду, и тот сразу запротестовал:
– Здесь нет никаких москитов, мамочка! Меня не кусают. Ни разу не укусили.
Анна сказала что-то еще, и Дэвид подчинился.
– Мне нужно принять ванну, – соскользнув с сиденья, объяснил он Джеку.
– Ну что ж, раз надо – значит, надо. Чем скорее ты это сделаешь, тем быстрее ляжешь спать, а стало быть, раньше встанешь и сможешь снова пойти качаться.
– Завтра ты раскачаешь меня сильнее?
– Посмотрим. – Он приветственно помахал ему рукой. Взяв мальчика за плечи, мать развернула его к крыльцу и любовно шлепнула по мягкому месту. Затем, к удивлению Джека, махнула ему рукой, предлагая пройти в этом же направлении.
Он ткнул себя рукой в грудь:
– Мне? В дом?
Анна коротко кивнула и направилась вдогонку за сыном, не обращая внимания на то, идет ли следом Джек.
– Есть, мэм! – громко произнес мужчина и двинулся за ней.
Войдя в переднюю, она сделала знак Дэвиду, чтобы тот поднимался наверх.
– А что вы тут с Джеком будете делать? Можно я с вами останусь?
Она подняла указательный палец и показала «один». Секунды через две она подняла второй палец. «Два».
– Когда мама начинает считать, дело плохо, – сказал Дэвид.
– Тогда лучше поторопись. Мальчик повернулся и направился вверх по лестнице, крикнув с полдороги:
– Спокойной ночи, Джек!
– Спокойной ночи. Анна повела Джека по центральному коридору. С обеих сторон находились комнаты, но она шла так быстро, что у Джека не было возможности в них заглянуть. Вскоре Анна привела его на противоположную сторону дома, в маленькую комнату под лестницей со скошенным потолком.
Там было одно окно с открытыми жалюзи. Две других стены занимали книжные полки. Возле третьей стоял письменный стол с двумя комплектами клавиатуры. Один был подключен к специальному телефону, которым пользовалась Анна. Штат обеспечил телефонную сеть операторами, которые озвучивали для нормально слышащих сообщения, передаваемые глухими людьми. Если сообщения поступали для глухих, операторы, наоборот, их набирали.
Вторая клавиатура принадлежала компьютеру. Дисплей работал в режиме «звездного неба», по экрану то и дело пролетали планеты и метеоры.
Анна указала Джеку на широкое кожаное кресло. Сев, он выжидательно посмотрел на нее.
– И что теперь?
Она вытянула вперед руку, словно автоинспектор.
– Остановиться? Остаться? Она кивнула.
– Остаться. – Он повторил это слово, и она еще раз сделала свой жест, затем повернулась и ушла. – Зовите меня просто скитальцем, – пробормотал Джек, прислушиваясь к ее шагам на лестнице. Очевидно, она собирается проверить, как там Дэвид. Делрей, наверное, уже в постели.
Он встал и принялся медленно ходить по комнате, сознавая, что проявляет чрезмерное любопытство. Тем не менее если бы она не хотела, чтобы он здесь осматривался, то не пригласила бы его в дом.
Мебель была не новая, но в хорошем состоянии. Листья буйно разросшегося плюща блестели. Все вещи стояли на своих местах. Комната выглядела уютно. Очевидно, Анна Корбетт была отличной хозяйкой.
Подбор книг говорил о разнообразном и довольно эклектичном вкусе. На полках рядом с многочисленными биографиями стояли и произведения классической литературы в кожаных переплетах, и новейшие бестселлеры.
На нижней полке Джек нашел словарь языка жестов. Достав его, он просмотрел первые несколько страниц и с удивлением узнал, что существуют как американский язык жестов, так и знаковый английский. Он-то всегда думал, что язык жестов один. Оказывается, все не так просто.