– Что случилось той ночью, Джонни?
– Отец забыл вовремя заплатить, и машину у нас за несколько дней до этого забрали. Он был угнетен и подавлен и поэтому особенно желал пойти развлечься, чтобы забыть о неприятностях. Когда мы приехали в бар, там уже была толпа.
Отец видел Пэтси с Херболдами, и его настроение не улучшилось. Он пытался ее отбить, но в тот вечер она смотрела только на Херболдов.
Папа пил до тех пор, пока не пропил все, что было у него в кармане. Тогда он предложил какому-то парню купить у него нож. Все знали этот нож, потому что он был очень необычным. Отец любил говорить, будто в семье Сойер он передавался из поколения в поколение. Правда это или нет, я не знаю. Вероятно, он его где-то стащил, но на моей памяти этот нож был всегда.
Так или иначе, парень не захотел покупать нож, и тогда отец заявил, что это оскорбление для всей нашей семьи.
Они начали орать друг на друга, и тогда бармен – кажется, заведение принадлежало ему…
– Да. Его звали Паркер Джи, – заметил Эззи.
– Верно, так вот он сказал мне, что, пока не дошло до драки, отца надо увести отсюда. Постарайся, дескать, его успокоить. Мы стояли возле бара, когда оттуда вывалилась Пэтси вместе с Херболдами. Она была пьяна, но не настолько, чтобы не понять, что они ее бросают. Она хотела уехать вместе с ними и продолжать вечеринку в другом месте. Но они заявили, что у них есть дело и ей ехать с ними нельзя.
– Значит, их алиби было настоящим.
– Да, Эззи. Потому что они покинули «Веселый фургон» без Пэтси.
– И тогда она предложила вам с твоим отцом прокатиться.
– Примерно так. Подробностей я не помню, но, в общем, мы уехали с ней. Насколько я понимаю, никто не видел, как мы садились в ее машину.
– Но все, с кем я говорил, свидетельствовали, что она ушла с Херболдами. Включая тебя.
– Да, – согласился Джек. – Я вам солгал, Эззи. Она действительно ушла с Херболдами. Но уехала с нами.
Эззи вспомнил, как допрашивал Джонни Сойера через пару дней после происшествия. Мальчишка рассказал ему то же, что и все остальные. Не было причин ему не верить.
– Продолжай! Что случилось после того, как вы уехали? Все было так, как и предполагал Эззи в то утро, когда увидел ее тело. Пэтси и двое мужчин отправились к реке и устроили там сексуальные игры.
По лицу Анны нельзя было понять, о чем она думает, но Сойер рассказывал о своем участии с явным сожалением.
– Я не пропустил свою очередь потому, что был немного пьян и не хотел, чтобы отец опять на меня орал. Потом они еще пару раз перепихнулись, а я сидел на берегу и пил. Я не встревожился, когда она встала на колени и он вошел в нее сзади, так как он сказал, что ей это нравится.
Щеки Эззи покраснели – не потому, что он смутился сам, а потому, что ему было неудобно за Анну. К ее чести, она держалась молодцом. Но Эззи знал, что к ее глазам подступают слезы. Джек немного помолчал.
– Они были… поглощены тем, что делают. Она была увлечена не меньше моего отца. Он схватил ее за волосы, наверно, чтобы повернуть ее голову к себе, и тут ее шея хрустнула. – Он щелкнул пальцами. – Вот так. Я никогда не забуду этот звук. Наверно, отец его не слышал, потому что не останавливался до тех пор, пока… Ну, вы понимаете. – Джек посмотрел на Эззи. – Я вам клянусь – он не собирался ее убивать.
– Тогда почему же ты не рассказал мне об этом? – раздраженно спросил Эззи. – Черт побери, Джонни, ты не представляешь, сколько часов я…
– Я заплатил более дорогую цену! – повысив голос, проговорил Джек.
Взяв себя в руки, Эззи сделал несколько глубоких вдохов.
– Когда я пришел к тебе домой, чтобы тебя допросить, какого черта ты мне соврал? Насколько я помню, ты покрыл своего отца. Ты сказал мне, что он на работе за пределами города. Да простит меня господь, я тогда поверил тебе и не стал это проверять. Я не имел оснований тебе не верить. Джон Сойер был скандалистом, пьяницей, бабником, но он не был убийцей. Его бы обвинили в убийстве по неосторожности и, вероятно, отпустили бы на поруки. Ни один состав присяжных в Блюэре, штат Техас, не стал бы жалеть о законченной шлюхе, занимавшейся анальным сексом с мужчиной гораздо старше ее, причем на глазах у его несовершеннолетнего сына. Почему же он не объяснил, что случилось?
– Он не мог.
– Чепуха! Ты сказал, что это было непредумышленное убийство.
– Да. Но зато когда я убил его, убийство было умышленным.
51
Анна громко ахнула. Но она оставалась неподвижной и смотрела на Джека с тем же страхом и удивлением, что и Эззи.
У Джека Сойера задергалась жилка на щеке.
– Я сказал ему все то, что вы сейчас говорили мне, Эззи. Пэтси была совершеннолетней. Это было не изнасилование. Она участвовала во всем добровольно. Произошел несчастный случай. Я умолял его сделать так, как положено.
Он отказался даже разговаривать об этом. Заявил, что не собирается таскаться по судам из-за такой ерунды. И все в том же духе. Наш спор перешел в драку.
После того как мы обменялись несколькими ударами, я толкнул его в реку, надеясь, что он протрезвеет и придет в себя. Но он затащил меня в воду и начал топить. Я сопротивлялся. Он не отпускал. Он держал меня под водой – собственного сына! Мой отец убивает меня, подумал я. Он собирается меня утопить, чтобы я его не выдал.
Мои легкие жгло, а он держал меня под водой, – дрогнувшим голосом сказал Джек. – Я хватался за все подряд. Моя рука случайно нащупала ножны и вытащила оттуда нож. Тогда я кольнул его в руку, и он меня отпустил. Но он разозлился еще больше. Он обзывал меня и мать самыми гнусными прозвищами. Говорил, что мы ему были совершенно не нужны.
Кричал, что мы разрушили его жизнь и что ему надоело таскать меня за собой. Потом он снова бросился на меня, схватил за горло и стал топить. И тогда я убил его.
Установилось долгое молчание. Словно незнакомые люди в лифте, они избегали смотреть друг на друга. Все сказанное сейчас звучало бы банально, но тишина, возможно, была еще более тягостной.
Наконец Джек откашлялся и заговорил снова:
– Я боялся бросить нож в реку, опасаясь, что он станет вещественным доказательством. Поэтому и оставил его у себя. Сначала я хранил его из страха быть пойманным, потом как талисман. Он постоянно напоминал о том, на что я способен, и это меня пугало. Много раз я хотел его выбросить, но в последний момент оставлял, считая, что он каким-то непонятным образом сдерживает мои дурные наклонности. Вчера я не использовал его даже против Херболдов до тех пор, пока у меня не осталось выбора.
– В ту ночь у тебя тоже не было выбора, Джонни, – тихо сказал Эззи. – Ты действовал в целях самообороны.
Неужели? – с горьким смехом спросил Джек. – Мне хотелось бы так думать, но я в этом не уверен. Я был моложе и сильнее его. Наверно, я мог бы в конце концов его скрутить. Или убежать от него. Мог ли я еще что-нибудь сделать? Если честно, не знаю.
Но не проходит и дня, чтобы я не спрашивал себя, было ли так необходимо его убивать. Единственное, что я точно знаю, – когда я вонзил в него нож, я хотел его убить.
– Как и любой, кто борется за свою жизнь. Посмотрев на Эззи, Джек опустил глаза.
– Что же ты с ним сделал?
– Оттащил вниз по течению. Я волок его несколько часов. Уже почти рассвело, когда я вытащил его на берег и голыми руками вырыл в лесу яму, положил его туда и закидал камнями. Наверное, он и сейчас там. На то, чтобы вернуться домой, мне пришлось потратить целый день. Потом я уснул и спал целые сутки. Я собирал вещи, чтобы уехать, когда пришли вы с вопросами насчет Пэтси Маккоркл. Я был так испуган, что у меня вовсю дрожали колени, и я удивился, что вы этого не замечаете.
– Ты был еще совсем мальчиком, Джонни.
– Я был достаточно взрослым. Настолько взрослым, чтобы понимать, что мне надо убраться из Блюэра до тех пор, пока кто-нибудь не станет искать моего отца. Я уплатил по всем счетам, предупредил хозяина дома, что мы уезжаем куда глаза глядят, и в ту же ночь уехал на товарном поезде.