Выбрать главу

11

Сырник приехал на машине, хоть и была она десятилетней "копейкой", но еще бегала, и малость упрощала мое существование. Не говоря уже о самом Сырнике. Просмотрев дискету, теперь уже вместе, мы решили ехать на Филевскую Пойму. Там живет Наташа, там живет Вадим, кто-то из них должен же быть дома. А если никого нет, надо будет думать, куда все запропастились? Может, на даче отдыхают, а может, в круизы отправились. Рахмат-лукума похоронили вчера, и сегодня Наташа вольна делать все, что хочет. Я сильно сомневался, что она будет горевать по безвременно ушедшему мужу, но не очень-то верил и в то, что уехала в круиз и вообще куда-то далеко. Не до поездок ей сейчас, надо прибирать к рукам упавшее к ногам состояние, показывать, кто в доме хозяин. А то ведь и опоздать можно. Странное чувство испытывал я, возвращаясь на Пойму, откуда не так давно героически бежал под пулями и злобными матами. Не страх и не ликование, а что-то вроде злорадства - вы меня тут обложили, гнали, как бешеную собаку, к реке, ну и что? Вот он я, сижу в машине и еду туда, откуда бежал, попробуйте, возьмите! Конечно, Сырника могли вычислить, но вряд ли следили за ним, у них много других дел было. А теперь на "копейке" запасные номера, и получается, это не Сырник едет, а другой скромный гражданин России, а рядом с ним - Корнилов, но понять это нельзя, потому как машина с этими номерами не имеет никакого отношения к Андрею Корнилову. Хотя, где-то, в глубине души, жило чувство тревоги, и я машинально снял пистолет с предохранителя. Но вместе с ним жило и чувство спасения, я знал, куда плыть, в случае опасности, у кого спрятаться. Мы дважды объехали вокруг дома Наташи, убедились, что в одной из комнат горит свет, хотя на улице было еще светло. Значит, она дома, она близко, совсем близко, черт возьми! Не женщина, а моя погибель, или мое спасение. Сырник остановил машину возле "Универсама". Я пару минут сидел молча, осматривая местность, а вдруг тут, как в рассказе Чехова "городовые за каждым кустом понатыканы"? Да вроде бы нет, я вышел из "копейки" и неторопливо направился к телефону-автомату. Честно говоря, не надеялся, что Наташа возьмет трубку и, тем более, захочет со мной встретиться, но, как говорится, отсутствие результата - тоже результат. Да?- ответил мне напряженный мужской голос. - Слюшь, братан, дай мне Натащю, ну,- сказал я с акцентом, который истинные южане могли бы распознать, но трубка была у русского, или вполне русскоязычного мужика. Нет ее!- и короткие гудки. Но у меня было еще два жетона, и я знал, что говорить. - Слюшь, братан, ты знаешь, с кэм гаварышь?- спросил я.Скажю Полякову, он тебя завтра отдаст вместо Натащи. Я нэ хочю, мои люди такой дурак любют. Они тебе покажьют, как нада правильно гаварыть, козьел! Извините, но хозяйки нет. Она сегодня у себя на даче. Позвоните туда. Я повесил трубку на рычаг. Ну да, на даче теперь лучше, чем в Москве, это и козе понятно. Но вот вопрос - сама она туда поехала, или ее увезли после похорон? Все знают, что Наташа теперь самая главная - для меня, для Полякова, для будущего фирмы, для бандитов, если за ними не стоит Поляков. Наташа это козырный туз, в чьих он руках, тот и выиграет! А где у нас телохранитель Вадим, он тоже на даче? Сырник словно угадал мои мысли. - А где этот хренов телохранитель?- спросил он, когда я вернулся в "копейку". Поехали, посмотрим, адрес у нас имеется. Вадим жил на другой стороне бульвара, в новом доме, который стоял рядом с бетонным забором всемирно известного завода Хруничева. Судя но номеру, его квартира находилась на девятом или десятом этаже. - Пойду гляну,- сказал Сырник.- Если что - через пять минут поймешь. Но не думаю, что он сильней меня. - Сильней тебя, Олег, только слон,- сказал я. - И твой крыс,- не удержался Сырник и быстро выскочил из машины. Через пять минут он вернулся и бодро доложил: - Дома нет. Вон, его окна - темно. - На даче надо искать,- предположил я. - Да нет, вряд ли,- возразил Сырник. Я понимал логику его мышления. У женщин с телохранителями устанавливаются, как правило, хорошие отношения. Не то, чтобы они лишнее позволяют своим стражам (хотя случается и такое), но инстинктивно понимают, что лишний раз улыбнуться телохранителю, поболтать с ним, посоветоваться в каких-то мелочах - никогда не помешает. А у нашего сурового брата запросто крыша едет, когда писаная красавица, жена самого Пупка Розенбургского, улыбается и спрашивает, идет ли ей этот лак для ногтей, или нужен другой цвет? Или - как он находит вырез на юбке, нормальным, или можно чуть выше (вот так), или пониже? Короче, если телохранитель на даче с Наташей (после всего, что было), это значит, она в порядке, а раз так, вполне вероятно, принимала участие в преступлении. Вот если ее насильно удерживают на даче, чтобы не сказала лишнего, телохранителя там не будет, его просто отправят в отпуск на время (это в лучшем случае). Другие позаботятся о ее "безопасности", те, кто ничем ей не обязан. Сырнику хотелось, чтобы случился второй вариант, он ведь предвзято относился к женщинам, слишком хорошо. - Это можно проверить,- сказал я.Если Вадима временно отстранили от работы, и его нет дома, значит, он либо в своем любимом баре "Козерог", либо в Москве-реке. Мы знаем номер его машины и можем посмотреть, нет ли такой у "Ортодокса". Если нет, поедем на дачу. - Может, у бабы своей, может с корешами бухает,- недовольно сказал Сырник.- Все может быть. - Это верно,- не стал спорить я.- Поедем, посмотрим. Но сперва я должен позвонить, подвезешь к "Универсаму"? Кому? - Басинскому, у него могут важные новости для меня. Сырник подвез. Я снова отправился к телефону-автомату, позвонил Гене домой. Он взял трубку. - Слушай, Корнилов, твоему крысу надоело сидеть одному в клетке. Он просунул сквозь прутья лапу и машет мне, мол, давай, заходи, посидим вместе,- сказал Басинский.- А я ответил только по приговору суда. Что-то изменилось в его тоне, он уже не был яростным противником крыс. Да и неудивительно, Борька кого угодно может обворожить своей непосредственностью и дружелюбием. - У меня были "гости"? За квартирой смотрят? - "Гостей" не было, про остальное сказать не могу. - Ты покормил малыша? - Ну, дал ему все, о чем ты говорил. И рассказал, что ты скоро вернешься. Представь себе, он не набросился на еду, а слушал меня и вроде бы даже головой кивал. Или я уже с катушек съезжаю на почве твоих рассказов? - Напротив, Гена. Ты начинаешь понимать простую истину, о которой редко говорят - не те враги, которых нам навязывают всякие пропаганды, а их до хрена и больше. Борька настоящий друг и большой умница, как-нибудь я тебе такие вещи о нем расскажу - удивишься. - Я удивлюсь, если ты выпутаешься, Корнилов. Но крыс твой меня позабавил. Он потом стал есть огурец, как мы едим арбуз, и даже аккуратнее. Никогда бы не подумал... ну, ладно. Я ему и воды налил, в общем, все сделал. - Спасибо, ключи потом вернешь. Что-то новое знаешь по этому делу? - Понятия не имею. А ты? Что сам-то выяснил, рассказывай. - Ничего интересного. Спасибо, Гена. Ключи потом отдашь. - Ты звони, если что, Андрюха. Я вернулся в машину, плюхнулся на переднее сидение. - Ну?- спросил Сырник. Он думал, что Басинский сообщил мне секретные сведения о том, что Наташа непричастна к преступлению, и намекнул, где искать настоящих злодеев. - Все нормально, "гостей" в моей квартире не было, Гена покормил Борьку, и даже проникся к нему уважением. Так ты... Опять про своего крыса?!- возмутился Сырник. - Поехали на Рублевку,- сказал я.