Уже стемнело, когда мы остановились неподалеку от бара "Козерог". Как он выглядел изнутри, сказать не могу, не был, а снаружи - ничего особенного. Представьте себе магазин на первом этаже современной многоэтажки, только окна зашторены и защищены решетками, да неоновая вывеска над деревянной дверью свидетельствует о том, что здесь теперь "Бар "Козерог". Что хотели сказать отцы-основатели, давая такое название своему детищу, понятия не имею. Наверное, это было место встречи обиженных мужей. Сырник с задумчивым видом прошелся вдоль машин, припаркованных на платной стоянке бара, и вернулся вполне довольный. - Тут он, падла, я нутром это чувствовал. Подождем, возьмем и поспрашаем, как следует. Он у меня быстро расколется, козел, все расскажет! - Странно, что его оставили без присмотра. Или нет? Они не дураки, должны понимать, что я попытаюсь найти Наташу и Вадима, только они знают правду о том, что случилось в квартире Мирзоева, что предшествовало убийству. - Что вы с ней трахались, да? - Не груби, Олег. Итак, что из себя представляет Вадим с точки зрения наших врагов?- принялся я рассуждать вслух.- Я его маленько пришиб у фитнес-клуба, и это сыграло на руку злодеям. Если бы меня взяли или пристрелили, Вадим опознал бы во мне человека, который напал на него, то есть, человека неуравновешенного, злобного. Такого, какой запросто мог забить сковородкой Рахмат-лукума. Но меня не взяли и не пристрелили, и Вадим не опасен. Его никто не спрашивает о встрече у фитнес-клуба, и он ничего не говорит... Пока меня не взяли. Убирать его нельзя, может пригодиться. Значит, он тут не при чем? Сыграл свою роль - и вали в отстойник? А Вадим, который послал людей к дому Шатова? А тот, который держал связь с Владом? - Здесь может быть два варианта. Или не он посылыл людей к Шатову и не работал с Владом, ты же сам говорил, что тот Вадим был не похож на этого, или он самый главный, и тут с двумя-тремя телохранителями. - Ты в это веришь? - А чего мне верить, не верить? Выйдет, мы посмотрим, и понятно станет. А потом возьмем за жопу - и еще понятнее станет. Рано или поздно возьмем. - А тебе не кажется, что она сама могла отправить Вадима в отставку и уехать на дачу? Она теперь босс, и вся служба безопасности фирмы работает на нее. - Ты слишком плохо относишься к женщинам,- сказал Сырник. - Они ко мне тоже,- сказал я, имея в виду Наташу. Этот разговор ситуацию не прояснил, и настроение не улучшил. Если Вадим здесь, значит Наташа в опасности, телохранителя отдалили от нее, чтоб не попер против того, кто контролирует положение. А если контроль в руках Наташи и она специально оставила Вадима в Москве, как приманку для меня? А если Наташа действует вместе с Поляковым, и Вадима просто выгнали, не нужен он ей больше? И не опасен - все, что скажет мне, опровергнет потом, да и не скажет ничего важного. Все может быть... Опять пошел дождь. В последние дни это случалось чуть ли не каждый вечер. Сыроватое лето получилось. Я вдруг вспомнил, что ни разу в этом году не купался, хоть и живу совсем недалеко от Москвы-реки и Гребного канала. И на дачу к родителям ни разу не выбирался, мать приглашала, даже сестра Ольга звонила, мол, чего на дачу не приезжаешь? Но мне не хотелось видеть счастливую жену банкира Ольгу, счастливого деда - отца, и все их вроде как дружное семейство, которое непременно хотело посочувствовать овце, отбившейся от стада, направить на путь истинный. Не нужен мне был их путь, потому как понятия о счастье у нас радикально отличались. - Слышь, Корнилов, так эта женщина тебя пустила потому, что думала - если ты маньяк и убьешь ее, лучше будет?- спросил Сырник. - Я разве так сказал? - Нет, но я понял. Знаешь, самое ужасное, это когда болеют дети. Я прямо сам больным становлюсь, когда мои девчонки температурят. Даже не знаю, как бы смог жить, зная, что ребенок в любой момент помереть может, и ничего нельзя поделать. Сиди и жди очереди на операцию, и думай, успеет она подойти, или нет. - А что ей делать, если надеяться не на кого? - Кошмар. Я бы не выдержал, кого-нибудь ограбил бы, прибил, но деньги достал бы. Киллером бы согласился стать. Ради детей я бы... Они - это ж мы после того, как окочуримся. - Окочуримся - и ничего уже не будет,- сказал я.- Ни Москвы, ни Парижа, ни Америки, ни Кремля, ни вот этого Рублевского шоссе. Ни детей, ни стариков - ничего, - Одни только крысы, да? Тут он попал в самую болевую точку. Как ни странно, я не очень-то опасался за свою жизнь, привык рисковать, работа такая. Но мысль о том, что Борька может остаться один, его в лучшем случае выпустят на волю, он побежит к людям за помощью, и его убьют, да еще и рассказывать станут, что крыса напала на человека, не давала мне покоя. Мы же в ответе за тех, кого приручили. - Заткнись,- сказал я. - Да ладно тебе, нашел о чем... Заткнись! - Хорошо, не буду. Но я что хочу сказать? Она же тебе здорово помогла. У тебя знакомые есть, бизнесмены долбанные, предки тоже... да и вообще... Надо как-то помочь ей. - Чтобы помочь - надо выжить. А там подумаем. Конечно, я ее должник, и не доставай меня глупыми вопросами! Сырник глубоко вздохнул и замолчал. Похоже, обиделся. Мы довольно долго ждали. Где-то около часа ночи Вадим вышел из бара, сел в свою вишневую "восьмерку" и поехал домой. Был он изрядно пьян, однако, не боялся сесть за руль, видимо знал, что в случае чего сможет откупиться. Сырник не сразу поехал за ним, спешить было некуда, мы ведь знали, куда направляется телохранитель Наташи и в любой момент могли догнать его. Ничего подозрительного не произошло, ни одна машина не рванулась вслед за "восьмеркой" Вадима. И когда мы вырулили на проспект, никто не пристроился за нами. Если они суперпрофессионалы, понимали, что взять Вадима можно только у его дома и ждали нас там. Но в этом случае мы с Сырником могли и перестрелять их. Как бы там ни было, мы ехали за "восьмеркой", а в районе "Багратионовской" обогнали ее и рванули на Пойму, готовиться к встрече. Народу на Филевском бульваре почти не было, Сырник остановил свою "копейку" неподалеку от подъезда дома, где жил телохранитель, мы вышли из машины и стали ждать, внимательно отслеживая подступы к дому. Вскоре подъехал Вадим, остановил свою "восьмерку" почти рядом с машиной Сырника, включил сигнализацию и, пошатываясь, направился к подъезду. Тут мы его и взяли. Сырник ударил два раза, и этого вполне хватило, чтобы здоровенный парень потерял ориентировку в пространстве. А когда обрел ее, обнаружил себя на заднем сидении машины, и меня рядом с ним. Это явно не добавило ему оптимизма, помнил, что я запросто могу попасть пяткой в нос, и вообще, кое-что могу. Видимо, поэтому не стал возмущаться и рвать на себе рубаху, он ведь был не в форме, и понимал, с кем имеет дело. - Корнилов?- спросил он.- Ты ведь Корнилов, да? Наташа говорила... Я тут не при чем, я сам ни хрена не понимаю... Куда вы меня везете? - Заткнись,- сказал я.- Приедем скажем. - Или не приедем!- гаркнул Сырник, поворачиваясь к Вадиму.- Хочешь встретить рассвет в наручниках и с пудовой гирей на ногах, в Москве-реке? У меня тут лодка есть, запросто могу устроить! Странный человек, этот Сырник. Верил, что женщины неспособны на страшные злодеяния, переживал, когда дети болеют, а мужиков, которых считал врагами, готов был уничтожать любыми способами. Не хотел бы я в беспомощном состоянии видеть перед собой такую рожу и слышать такие слова! Вадим думал так же, он весь дрожал, как голый негр в заснеженной тундре. И молчал, болезненно морщась. Мы выехали на Новозаводскую улицу, и тут же, у Физкультурного проезда возник мент и властно махнул полосатой палочкой. Наши враги были, действительно, суперпрофессионалы. Я теперь только понял их замысел. Если нас сейчас возьмут, срок за похищение людей обеспечен, ведь взяли с поличным, Вадим не станет молчать, более того, скажет, что требовали деньги, то, се! А возьмут нас в любом случае, номер-то на машине запасной, совсем не тот, который указан в техпаспорте Сырника. А если учесть и прежние проблемы... Как меня прищучили, а! Нельзя останавливаться. Ну, помоги Боже! - Вперед!- приказал я и на всякий случай резко ударил Вадима в солнечное сплетение. Он охнул, наклонился ко мне. Я ткнул его мордой в сидение, прижал шею локтем. Сырник вовсю давил на газ, мы мчались вдоль парадной стороны знаменитого завода имени Хруничева. А сзади уже завыла ментовская сирена. - Притормози, налево!- скомандовал я.- Теперь снова налево. Здесь, среди кустов, есть проезд, вперед! - Ни хрена себе!- крикнул Сырник, но послушался. Мы промчались мимо ДК имени Горбунова, знаменитой "Горбушки", въехали в сквер. По узкой асфальтовой дорожке Сырник рванул в сторону Большой Филевской. Похоже, менты не ожидали от нас такой прыти и поотстали. Мы сшибли ограду и выскочили на Большую Филевскую, по ней проскочили с километр вдоль парка, а потом я приказал свернуть налево. Мы петляли вдоль домов, а где-то, не очень далеко, яростно визжали ментовские сирены. Но было как-то не до них. Я придерживал локтем голову Вадима, чтоб не мешал и во все глаза смотрел вперед, указывая Сырнику путь, я этот район неплохо знал, поездил в свое время. Сырник сосредоточил свое внимание на трех деталях: руль, газ, тормоз. Я велел Сырнику приткнуть машину между мусорными контейнерами и густыми кустами, и сказал: - Смени номера. Только быстро! Сырник не стал возражать и стремительно выскочил из машины. В экстренных ситуациях он полностью полагался на меня, и надо сказать, ни разу не пожалел об этом. Потом мы тихо выехали на улицу Барклая и поехали домой, если можно назвать домом чужую временную квартиру.
12
У дома на Можайке Сырник остановил свою "копейку", Вадим даже не пытался сопротивляться по дороге к квартире. Он уже протрезвел, но это не способствовало его бойцовым качествам, скорее, напротив. Такого человека, как злой Сырник, лучше видеть в нетрезвом состоянии. Что он про меня думал, не знаю, судите сами. В квартире мы без проблем определили место постояльцу. Быстро замотали скотчем руки и ноги, положили его в ванну, пристегнули наручниками к трубе с горячей водой, идущей к смесителю. В принципе, может освободиться, но будет сильно ошпарен. А потом мы стали его спрашивать. - Кто-то следил за твоей квартирой, передал информацию ментам. Кто?- спросил я. - Не знаю... Понятия не имею. Мне сказали, на неделю свободен. Ну а я что? Я отдыхал... - Кто советовал поехать именно в этот бар? - Никто. Я всегда расслабляюсь в "Козероге". Можешь спросить у всех, кто там... Они меня знают. Мой кореш там барменом, не веришь - спроси у него. Возможно, ему, действительно, ничего не советовали, просто оставили в городе и присматривали, понимая, что я рано или поздно выйду на телохранителя. И это чуть было не сработало. Если бы менты чуть раньше перекрыли дорогу с Поймы, пришлось бы нам с Сырником снова плавать на ту сторону Москвы-реки. Как же этим сукам хочется сдать меня ментам, да еше и с новыми уликами! - Не хочет по-хорошему!- с угрозой сказал Сырник. Погоди, Олег. А кто убил Мирзоева? Вадим сделал глубокий вдох, медленно выдохнул, с опаской взглянул на Сырника и тихо сказал: - Чего спрашиваешь? Ты же и убил. - Сковородкой?- уточнил я. - Ну да. Говорят, там, под диваном, "пушку" нашли с твоими "пальчиками". Хотел пристрелить босса, но он выбил "пушку", вцепился тебе в волосы, тогда ты его - сковородкой. Вот и ответ на вопрос, почему никто не обратил внимания на выстрелы в квартире, следы пуль в стене! Оказывается, это мой пистолет, я стрелял в Рахмат-лукума, но промахнулся! А потом он изловчился и выбил оружие из моей руки! Черт побери, за какого же придурка они меня держат?! Чушь невероятная, но самое мерзкое - я должен опровергать ее! - Ты-то сам веришь, что я хотел пристрелить Мирзоева, но не смог? Что он оказался таким проворным?! - Да откуда я знаю? Может, ты был пьян в дупелину, не соображал, что творишь. - Придурки!- сжимая кулаки, сказал я.- Хотя бы поумней что придумали! Если я был сильно пьян, как же смог уйти от опергруппы? - Да откуда я знаю? - Ладно, что дальше было? Наташа, действительно, прибежала к тебе, или ты стоял у подъезда? - Прибежала, позвонила. Я открыл... - И что? - Сказала, что босса убили. Я позвонил в ментовку, а потом вместе с ней пришел к дому. А там... - Что там? Ты нам мозги не пудри!- рявкнул Сырник.- Слушай, Андрей, а может включить ему горячую воду, пусть погреется? Или холодную часа на два, а? - Я правду говорю, я клянусь вам, мужики! Не верите спросите соседей, там же народ стоял, все видели, как мы с Наташей прибежали. - Прибежали, и - что? - Там Поляков был со своими людьми. Он сказал, что босс его вызвал для разговора о начальнике службы безопасности. Он приехал, а тут такое творится... Сколько было людей? - Трое. - Кто? - Ну... Ланжерок, Альберт... А третьего не помню. Все из службы безопасности. Поляков сказал, что дело серьезное, надо подождать ментов. - Менты быстро приехали? - Быстро, мигом... Наташа дала им ключи, потом началась стрельба, погоня, но ты смылся... то есть, ушел. - Дальше!- крикнул я. - А что дальше? Я рассказал все, что знал, меня отпустили. Поляков сказал, что могу быть свободен, о безопасности Наташи он сам позаботиться, я и пошел домой. - Ты не сказал, что Наташа знакома со мной. - Она сама просила об этом. Она ж хотела помочь тебе, сказала боссу, тот пригласил тебя, а получилось дерьмо... Зачем я буду подставлять ее? Да никто меня и не спрашивал. знакома, не знакома... - Босс пригласил? Погоди, а где были телохранители босса, когда ты с Наташей подошел к подъезду? Какие телохранители? - Те, которые должны были охранять босса, когда он внезапно вернулся из командировки? - Не было там никого. Босс вернулся раньше, отпустил телохранителей. Они что, под дверью должны стоять всю ночь? - Да брешет он, падла! Сам и прикончил своего босса сковородкой!заорал Сырник.- Горячую воду включу - все расскажет!- он взялся за вентиль. - Не надо, я все рассказал! - Успокойся. Олег. Вадим рассказывал о том, что знал, и что ему внушили. Получалась вполне складная и довольно-таки правдоподобная версия. Я встретился с Наташей, напомнил о себе и показал крутой нрав. Наташа решила помочь бывшему знакомому, уговорила мужа, который уже вернулся из командировки, побеседовать со мной. Тот согласился, пригласил заместителя Полякова, дабы они вдвоем оценили меня и приняли решение. Пока ждали Полякова, я напился и снова выказал свой буйный нрав, поссорился с хозяином, попытался застрелить его, но он успел выбить пистолет. Тогда я схватил сковородку и стал бить его по голове. Наташа выбежала на улицу, помчалась к телохранителю за помощью. А я тем временем убил Рахмат-лукума, запер дверь, спрятал пистолет под диваном и стал ждать, когда приедут менты. Они приехали, и я стал убегать. И убежал. Поляков вообще ничего обо мне не знал, Вадим не сказал, что Наташа знакома со мной, а сама она заявила, что не вникает в дела мужа, только фамилию запомнила, да приметы. Имела полное право, еще бы! Хотела помочь человеку, а он оказался таким придурком! Все продумано, ни хрена не скажешь! И этой версии верят сотрудники (фирмы "Азиана"), верит милиция, верят земляки Мирзоева в нашей столице. Наверняка, крутые земляки, и если я попаду в СИЗО, до суда вряд ли доживу... О том, что все было совсем не так, знали только я, Наташа, Поляков, телохранители Мирзоева и те, кто убивал его. Но лишь я заинтересован в том, чтобы восторжествовала истина, другие будут говорить примерно то же, что и телохранитель. Их много, а я один... Догадываетесь, кто в итоге окажется прав? - У Наташи были ключи, почему она не отдала их вашим охранникам?- спросил я.- С пьяным придурком трое орлов могли бы справиться. - Ага, а потом доказывай, что это ты убил. Поляков так и сказал - менты нам всегда не верят, вот пусть сами и убедятся, кто убил босса. Логично. - Что было, пока ждали опергруппу? - Ничего. Наташа плакала, я поддерживал ее. Там уже народу куча собралась. Поляков... Он о чем-то говорил с Букониным, не знаю, как этот оказался там. - Буконин? Артист? - Ну да, поговорил с Поляковым и сдернул. Наверное, думал, что босса нет дома... Это интересно! Надо же, какое совпадение! И этот оказался на месте преступления. Не верю, что случайно. - Подробнее о Буконине!приказал я. - Ну, он встречался с Наташей... А недели две назад она отшила его. Поругались, или что там было - понятия не имею. Все... мужики, устал я, отпустите, а? - О чем он говорил с Поляковым? - Откуда я знаю? Видел его с минуту, а потом - нету. - Достал он меня своими откровениями, хренотень городит, падла,- пробормотал Сырник. Но уже не так грозно. Буконин, Буконин... Он-то какое отношение имеет к этой истории? Но я тоже устал, соображал медленно. Нужно будет съездить к этому Буконину и все выяснить. Почему ты не с Наташей на даче?- спросил я. - Она позвонила мне вчера утром... от Буконина, у меня АОН, номер определился, я знаю его номер, и сказала, что устала от всего, не может возвращаться домой, поживет на даче. А я на неделю свободен. Ну я и... мужики, я сам служил в ОМОНе, я подлянки не терплю, точно вам говорю! - Заткнись, козел!- сказал Сырник.- Надо было сказать следакам, что Наташа знакома с Корниловым, что она врет, когда говорит: не знаю, кто там был! - Так меня же про это не спрашивали! Корнилов, у тебя есть водка?- спросил Сырник.- Достал меня этот козел, сил никаких нет. У меня тоже не было сил смотреть на телохранителя в отставке, но надо было еще кое-что выяснить. Однако, на все другие вопросы - о людях возле дома Шатова, о Владе и баре "Аксинья" - Вадим без раздумий отвечал "нет" и "не знаю". Похоже, и вправду не знал, во всяком случае, я ему верил. - Короче, так, парень,- сказал я напоследок.- Живи пока здесь. Не очень удобно, но будешь себя хорошо вести - отпущу. Тебе еще повезло. Вот когда пригласят для разговора, а потом ворвется некий толстяк и станет палить в тебя, вцепится в волосы, а ты будешь щадить его, пробовать объясниться, но тебя товарнут сковородкой по голове, очнешься - рядом мертвый толстяк, а за дверью менты - тогда и поймешь, что такое настоящий кошмар. Вадим долго переваривал услышанное, потом пробормотал: - Ты хочешь сказать, что... не убивал босса? - Я хочу сказать, что сейчас развяжу тебя и покажу, как могу убить двумя ударами. Без пистолета и сковородки. А ты ведь намного сильнее босса будешь. - Да на хрен с ним базарить?!- рявкнул Сырник.- Остаешься тут, падла, и запомни, если рыпнешься или шуметь станешь - замочу без разговоров, понял?! - Не надо развязывать, Корнилов, я верю тебе,- сказал Вадим.- Слушай, горячо рукам, "браслеты" нагреваются... Пожалуйста, перецепи на другую трубу. Я уже выходил из ванной, но остановился, вернулся к смесителю. Наручники, действительно, нагрелись. Я отсоединил его руки от горячей трубы, прицепил к холодной. Водки было чуть больше полбутылки, я разлил ее в чайные чашки, мы выпили, закусили помидорами и вареной колбасой. Потом я раздвинул диван в комнате, бросил на него одеяло и две подушки, и мы легли спать. Не раздевались, и не потому что опасались друг-друга, просто лень было. - Корнилов,- сказал Сырник.кто-то серьезный против нас воюет. И бандиты на него работают, и менты. Как ты думаешь, кто это? Поляков? А может, артист этот? Слыхал, Наташа-то от него звонила. - Поспим, поедем к Буконину, послушаем, что он скажет. - Эти артисты долбанные еще те деятели! У них и бандюки в корешах ходят, и менты. Я тут кое-что прикинул...- Сырник приподнялся на локте, повернулся ко мне.А если артист захотел вернуть Наташу, и вообще - избавиться от ее мужа? Как ты себе представляешь это? - Так и представляю. Он в гости напрашивается, а она нет, у меня встреча с другим мужчиной. Чтобы позлить его. Тогда артист вызывает Мирзоева, а сам нанимает бандитов, чтобы кончить папика, и все на тебя спихнуть. И на нее тоже, если не будет послушной. - А Поляков? Телохранители? - Полякову пообещал фирму, тот поучаствовал. В смысле убрал телохранителей и сказал то, шо надо артисту. - Это только ты можешь представить,- сказал я. - Не веришь? А какого хрена он делал возле дома, когда кончили Мирзоева? А почему Наташа звонила от него? Может, она и теперь с ним, на даче. - Надо подумать. - Ну так думай быстрее! Он лег, отвернулся от меня, стянул на себя одеяло. Я вернул свою половину одеяла, сказал: - Может, ты и прав... Сырник