Мессин выпрямился.
— Не понимаю. Решить? Что?
— Похоронить ли навсегда то, что написал Матиас Скриб, промолчать о тайне вашего деда или рассказать все, о чем мне известно. Это обязательство я взял на себя, обнаружив по странной случайности рукопись Скриба. Мне жаль вас, но надо решать.
Он удивленно посмотрел на меня. Мои слова давали ему глоток живительного воздуха.
— Чего вы ждете от меня? Ведь я тот, кого подозревает Скриб! Как мне защитить себя?
Я спокойно заметил:
— Расскажите правду, простую и грубую, но так же искренне, как и я. Только правда позволит принять верное решение.
Поль Мессин смотрел на меня оценивающе и очень внимательно, теребя браслет от часов деда. Наклонившись ко мне, он спросил:
— Могу ли я быть уверен в вашей объективности, если отвечу согласием?
— Даю вам слово.
— Можно ли вам доверять?
— Я же банкир и порядочный человек. Не сомневайтесь, я выслушаю вас с сочувствием.
Казалось, что эти слова успокоили его. Однако он с подозрением взглянул на полки Сциллы. Я подумал, что он старается определить, где находится рукопись Скриба. Подумав, Мессин сказал:
— Согласен, но с одним условием.
— Каким?
— Если мне придется рассказать о других людях, о поступках и фактах, до сих пор никому не известных, что вы сделаете?
Эти слова, произнесенные сухим тоном, встревожили меня. О чем, о ком он говорит? Какие новые тайны увидят свет? Кто еще будет привлечен к ответу? Увы, любопытство одолевало меня. Оставив без внимания предостережения Поля Мессина, я твердо заявил:
— Если я сочту возможным промолчать, то умолкну навсегда. Это основное обязательство, которое я беру на себя. Говорите.
Мессин смерил меня взглядом.
— Хорошо, я расскажу вам о тайне, которая гнетет меня уже целый год. Вы готовы? — Я осторожно кивнул. — Тогда слушайте. Я стал таким же, как Скриб. Роясь в прошлом моего деда, Клаус Хентц открыл драму его жизни: смерть друга Симона, в которой он был виновен. Эта ошибка истерзала деда, опорочила его. Непримиримый философ мечтал устроить скандал. Так? — Я снова кивнул. Он улыбнулся. — А я, убив его, ликвидировал проект. Своими руками? Нет, конечно. Я нанял жалкого кретина для грязной работы. Аксель Сетон стал орудием моего позора. — Мессин рассмеялся. — Я всегда полагал, что Матиасу Скрибу не хватает воображения. Признаться, он удивил меня. — Мессин снова стал серьезен. — Но что он сделал, когда догадался обо всем?
Памятуя об искренности, я ответил:
— Хентц доверил Скрибу свою находку.
Мессин уставился на меня.
— Но с чего Скриб взял, что я убил его близкого друга? Извините, но я не понимаю. Кроме того, он знает причину убийства и молчит?
Мало-помалу Мессин взял себя в руки. Измышления Скриба больше не интересовали его. Сейчас он прервет разговор, и мы расстанемся. Я ничего не узнаю. Чтобы преодолеть сомнения Мессина, надо ответить на его вопрос.
— Ваши сомнения столь же справедливы, как и сомнения Скриба, заставившие его молчать.
— Почему он ничего не сказал? Почему он спрятал правду на полке у Сциллы?
— Скриб не знал, собирается ли Хентц обнародовать историю вашего деда.
— Он ему ничего не сказал?
— Хентц не успел, он погиб. К тому же Скриб раскрыл тайну Марселя Мессина после смерти Хентца.
— Вы только что сказали, что Хентц доверил ему тайну. Как же он это сделал, дал знак с того света? — Мессии смеялся надо мной, но я остался спокоен и только смерил его взглядом. Теперь я лучше понимал то, что писал о нем Скриб. Поля Мессина можно возненавидеть. Видимо, он догадался об этом и, стараясь успокоить меня, изменил тон. — Вы требовали искренности. Согласен, но и вы тоже должны быть искренни. Сопоставим нашу информацию, и пусть восторжествует правда. Пройдем вместе весь путь. Вы начнете, я закончу.
Мне пришлось согласиться. Придя в Сциллу, я был уверен, что сокрушу молодого Мессина, но он сделал это первым. Я должен извиниться. Как объяснить ему, что точка отсчета в этой истории — сюжет книги, призванной спасти имидж Хентца, философа, которому угрожал мыслящий мир, требовавший крови Клауса из-за его бесчинств. Подумав (Мессин улыбнулся), Скриб подчинился воле Хентца, и тот сочинил для него роман, сделав себя его героем. По сюжету Хентц погибает из-за тайны, угрожающей его издателю. Эта дьявольская выдумка частично реализовалась в тот же вечер, после того, как Скриб, к несчастью, рассказал о ней у Сциллы. Хентц был убит. Скриб хотел убедиться, что это лишь совпадение. Вернувшись домой, он прослушал сообщение Хентца на автоответчике: тот сообщил, что тайна существует на самом деле.