- Привет, Эд! - еще раз поздоровался он.
- Когда ты вышел? Тебя что, взяли на поруки? - спросил Эд.
Он вынул сигару изо рта и благожелательно улыбнулся Алю. Аль был приятно удивлен тем, что Эд Чарни так много о нем знает.
- Нет, я отсидел срок, - ответил он. - И сегодня вышел. - Он оперся рукой на заднюю дверцу машины. - А я и понятия не имел, что вам про меня известно.
- Я считаю для себя необходимым знать про многих людей, - ответил Эд. Хочешь заработать десятку?
- А кого нужно убрать? - спросил Аль.
Глаза Эда сверкнули, он сунул сигару в рот, но потом снова ее вынул.
- Не следует так говорить, парень. С таким разговором ты далеко не уйдешь. Разве что в тюрьму или... - Он щелкнул пальцами. - Никто никого не собирается убирать, и чем быстрее ты выбросишь эти мысли из головы, тем лучше для тебя.
- Вы правы, Эд, - согласился Аль.
- Я знаю, что прав. Я считаю для себя необходимым говорить правильные вещи. А теперь, если хочешь заработать десятку, нужно... Ты умеешь водить машину?
- Умею. Какую? Эту?
- Эту, - ответил Эд. - Отведи ее в "Гиббсвилл моторе" или как там его называют. В гараж Инглиша. Скажи, чтобы ее помыли, а сам подожди там и пригони ее сюда обратно. - Он достал из кармана пачку денег и отделил десятидолларовую купюру. - Держи.
- За это десятку? А за мытье заплатить?
- Нет. Пусть запишут на меня. Я даю тебе десятку, потому что ты только что вышел из тюрьмы. И держись от нее подальше. - Эд Чарни вылез из автомобиля. - Ключи в машине, - сказал он и пошел было в "Аполлон", но, сделав несколько шагов, остановился. - Послушай, - сказал он. - Какой идиот внушил тебе, что ты можешь быть профессиональным боксером?
Аль рассмеялся. Вот это человек! Эда Чарни знали все от Гиббсвилла и до Рединга, от Гиббсвилла и до Уилкс-Барре. А может, и во всем штате. Вот это да! Носа не задирает. Дал десять долларов ни за что, совершенно ни за что. Считает необходимым все про тебя знать. В этот вечер Аль Греко напился, но не так, как мечтал. Он подождал до следующего вечера, когда выиграл в кости тридцать долларов. Вот в тот вечер он напился как следует, и его вышвырнули на улицу за то, что он избил одну из девиц. И на следующий день он начал работать у Джо Стайнмеца.
Три года более-менее регулярно он работал на Джо Стайнмеца. Никто не мог выиграть у него на бильярде, он очень ловко и удачливо орудовал кием в любой игре на деньги. Раза два в неделю он встречал Эда Чарни, и Эд, здороваясь, называл его по имени. Эд редко играл на бильярде, потому что в бильярдной было всего шесть столов, и, хотя он мог выбрать любой стол, только намекнув, что хочет играть, он никогда не пользовался своей властью. Когда он играл, противником у него обычно был О'Нил Змеиный Глаз, шутник и весельчак из Джерси-сити, который всегда был при Эде и, как говорили, служил у него телохранителем. Змеиный Глаз, или Змей, как называл его Эд, носил в кармане револьвер, какого Аль сроду не видывал. Револьвер этот был похож на обычный, только у него почти не было дула. Змей всегда что-то напевал или мурлыкал про себя. Слов песни он не знал, разве уж если она была совсем старой, поэтому обычно издавал звуки вроде: "Там-та-там, тра-ля-ля, тра-та-та-та-та". Змеиным Глазом его прозвали вовсе не потому, что у него были глаза, как у змеи. Вовсе нет. Это был термин из игры в кости. У О'Нила были большие улыбчивые карие глаза. Высокий и худощавый, он, по мнению Аля, одевался лучше всех. Один раз Аль подсчитал, что у О'Нила было, по крайней мере, четырнадцать костюмов, сшитых на Бродвее по последней нью-йоркской моде. Эд Чарни таким щегольством не отличался. У Эда тоже было несколько костюмов, но он их так часто не менял, порой ходил в мятых брюках, а шляпу иногда надевал так, что бант на ленте оказывался с другой стороны. Лацканы его пиджака были в сигарном пепле. Зато, как знал Аль, нижнее белье у Эда было шелковое. Аль сам видел.
В последний год его работы у Джо Стайнмеца Аль частенько сиживал за столом Эда в "Аполлоне". К тому времени Аль уже так хорошо играл на бильярде, что Джо стал платить ему процент от недельной выручки в бильярдной, и Алю разрешалось, участвуя в игре, пользоваться хозяйскими деньгами. Ему исполнился всего двадцать один год, а он уже подумывал о том, чтобы войти в половинную долю к Джо. Он много тратил, но в зарабатывал немало: от пятидесяти до двухсот долларов в неделю. У него появилась машина - двухместный "шевроле". Он купил фрак. Ездил в Филадельфию на гастроли театра музыкальной комедии, познакомился там с девицей, которая выступала в ночных клубах и варьете, и она спала с ним, если он предупреждал ее о своем приезде. Ему нравилось, что его зовут Аль Греко, и он забыл о том, что когда-то был Тони Мураско. Те, кто сидел за столом Эда Чарни, и не поняли бы, о ком идет речь, если бы упомянули Тони Мураско. Они считали Аля Греко славным малым, которого Эд, по-видимому, жаловал, раз время от времени приглашал к своему столу. Аль Греко не был надоедлив и без приглашения в компанию не набивался. И никогда ни о чем не просил. Он был единственным из сидящих за столом, кто не имел ничего общего с биржей, и от этого уже становилось легче. Все остальные, начиная с Эда Чарни, играли на бирже и лишь на время выбывали из строя.