– Я готов дать хорошую цену, Флер, – уточнил он. – Я думал, что это сэкономит тебе время и силы, если я помогу тебе избавиться от ненужной собственности…
– Ненужной? – Она повысила голос. – Словно это было тяжелой повинностью – жить в единственном месте, которое я считала своим домом последние шестнадцать лет. Может быть, я не продам ни акра, пока не буду готова.
Ее глаза сверкали, и по тому, как она закусила губу, Дрейк понял, что она уже жалеет о том, что позволила ему увидеть свои чувства.
Она повернулась и отошла от него, и, как бы ему ни хотелось продолжить этот разговор, он понимал, что поминки – не слишком подходящее для этого время. И тут тяжелая рука легла ему на плечо.
– Что это я слышу про какие‑то продажи? – услышал он чрезмерно добродушный мужской голос.
Повернувшись, Дрейк встретился взглядом с цепкими темными глазами Матео Баркли, отца Флер. Единственный сын Антонии был одет в сшитый на заказ темный костюм и итальянские ботинки, резко контрастирующие с ковбойскими сапогами, в которые были обуты все присутствующие в зале мужчины. А рядом с ним стояла его дочь Джессамин в черном пиджаке и черной юбке‑карандаш. Ее темные вьющиеся волосы были собраны в высокий пучок. Дрейк слышал, что последние шесть лет она работала в строительной компании отца, офис которой располагался на Манхэттене.
– Я правильно понял, ты хочешь купить заброшенное хозяйство моей матери? – спросил Матео, оглядывая при этом толпу, словно ища себе более достойного собеседника. Он позвякивал ключами в кармане и слегка раскачивался на каблуках.
Дрейка разозлило, что этот тип так неуважительно отзывается о ранчо, которое так любила Флер. Не то чтобы он внезапно встал на ее сторону. Но ее отец всегда казался ему эгоистичным пижоном, даже еще до того, как показал себя во всей красе во время скандального развода.
– Я скоро сделаю предложение, это правда.
Дрейку стало интересно, почему Антония завещала свою собственность не сыну, а внучкам.
– Удачи тебе. Но я бы не стал покупать это ранчо, – заговорщически сказал Матео. – Стоимость недвижимости здесь не идет ни в какое сравнение с курортными местами. Я долго убеждал маму переехать в Нью‑Йорк, но она была очень упряма. – Он покачал головой и повернулся к Джессамин: – Ну, мы уже и так потеряли здесь кучу времени. Готова ехать?
– Папа, пожалуйста, – тихо запротестовала Джессамин. – Мы даже еще не поели.
– Не буду вам мешать, – сказал Дрейк, кивнув им и радуясь предлогу избавиться от общества Матео. – Джессамин, я пришлю тебе свое предложение насчет покупки Крукт‑Элм. Флер сказала, что вы трое должны обсудить, когда будете готовы продать ранчо.
Он был бы рад рассказать им о своих планах на Крукт‑Элм, но сейчас было не время.
– Конечно. – Она тепло улыбнулась ему и протянула свою визитную карточку. – Буду ждать твоего звонка.
И она пошла вслед за отцом и вскоре смешалась с толпой.
Сунув карточку в карман пиджака, он пошел к буфету, размышляя, как дальше действовать с семейкой Баркли. Ему нужно было их ранчо, чтобы он мог продолжить дело своих родителей, которые всю жизнь отдали охране природы и возрождению заброшенных земель. Дрейк потратил целое состояние на то, чтобы продолжить их дело и тем самым почтить их память. Но он не мог достичь своих целей, пока нерадивый арендатор продолжал неправильно использовать землю на ранчо Антонии. Он не один раз пытался уговорить ее сдать землю в аренду ему, но она отказывалась, объясняя это тем, что теперешний арендатор в качестве платы работает над ирригационной системой. Хотя Дрейк до сих пор не увидел плодов его труда. В настоящий момент ручей, который питал реку Вайт, протекал по его земле и по земле Баркли. И он никак не мог восстановить водно‑болотные угодья, не заполучив Крукт‑Элм.
А когда он восстановит эти угодья, земля резко вырастет в цене. Но ему было на руку, чтобы Матео Баркли продолжил считать Крукт‑Элм не представлявшим никакой ценности. Ему было ни к чему, чтобы он участвовал в сделке. На неделе он позвонит Джессамин, чтобы поговорить с ней без свидетелей.
А пока он подождет, когда все разойдутся, и поговорит с Флер еще раз. Не о сделке. А просто для того, чтобы сгладить углы. Если она намеревается провести какое‑то время в Кэтемаунте, это будет означать, что у него будет возможность убедить ее продать ранчо ему.
А его первый шаг? Попытаться заставить ее забыть о прошлом, когда он разрушил ее надежду выйти замуж за его брата.
Глава 3