Мадлен взяла его под руку.
— Чудесный предлог, — сказала она, и они пересекли улицу.
Оказавшись в его квартире, она пришла в восхищение от того, насколько экономно он использует столь тесное пространство. Левантер показал ей «американку» — свою раскладушку, которую оставил в кабинете в качестве сувенира, — и рассказал о том затруднительном положении, в которое поставила его однажды перспектива эту раскладушку разложить. Он в шутку спросил:
— А вы бы как отреагировали?
Мадлен рассмеялась и сказала, что все механическое слишком ее раздражает.
Левантер посмотрел на нее. У нее было круглое лицо без единой морщинки, узкий носик, изящно очерченные губы и широко расставленные голубые глаза, придававшие ей невинный вид. Левантер предложил подвезти ее на своей машине. В этот час машин было мало, и уже через несколько минут, миновав огни моста Джорджа Вашингтона, они ехали по крутым темным закоулкам парка Форт-Трайон к "Монастырской аркаде", по прихоти какого-то миллионера перенесенной сюда из другого времени и другого места. Потом Левантер отвез Мадлен назад в центр города через Гарлем, где она никогда прежде не бывала.
Когда он остановил машину у ее дома, Мадлен сказала:
— Миссис Кирклэнд или я позвоним вам насчет ужина. — Она замолчала, но явно хотела что-то добавить. — Между прочим, — сказала она, пошарив в кармане куртки, — я украла кое-что у вас в доме. На память. — Она раскрыла ладонь, но в темноте ничего не было видно. — Жетон для турникета. Наверное, для того, чтобы попасть в вагончик канатной дороги, в Альпах! — воскликнула она.
Металл блеснул на свету.
— Это жетон нью-йоркского метро! — засмеялся Левантер. — Ничего подобного в коллекции миссис Кирклэнд вы не найдете!
Мадлен наклонилась к нему, быстро чмокнула в щеку и поспешила к входной двери. Привратник бросился ее отворять.
Через два дня Левантер получил визитную карточку от миссис Кирклэнд. Она извинялась за отсутствие в тот вечер и приглашала отужинать с ней и несколькими друзьями в субботу. Деликатный постскриптум уведомлял о необходимости иметь черный галстук, так что Левантер немедленно отправил почистить и погладить свой старый смокинг.
Горничная провела его в библиотеку. Мадлен Саксон оставила группу гостей и подошла поприветствовать его. Левантер спросил, неужели миссис Кирклэнд опять чувствует себя неважно и не может спуститься. Не успела Мадлен ответить, как появился дворецкий с подносом напитков, и она отошла в сторону.
Один из гостей повернулся к Левантеру и вежливо спросил, давно ли тот знаком с миссис Кирклэнд. Левантер собирался ответить, что еще ни разу с ней не виделся, но тут Мадлен представила ему очередную пару.
— Мне понравилась ваша вещь в "Инвесторз Квортерли"! — сказал мужчина. Мэри-Джейн мне ее прислала. Высший класс!
Левантер вежливо поклонился.
— Я собирался сегодня поговорить с миссис Кирклэнд, — воскликнул он. Надеюсь, она будет в добром здравии и поужинает с нами.
Мужчина высоко поднял брови.
— В добром здравии? Что вы хотите этим сказать? С ней что-то случилось? — Он обратился к Мадлен Саксон, которая беседовала с гостями неподалеку. — Что случилось, дорогая? — Мадлен повернулась к ним. — Господин Левантер спрашивает, в добром ли ты здравии? Как ты себя чувствуешь, Мэри-Джейн? — Он взял ее ручку и поцеловал пальчики с нежностью старого друга. Она подошла поближе и встала между ним и Левантером.
— Как мило, что ты обо мне беспокоишься, Джордж, — сказала она, похлопывая Левантера по руке. — С нашей самой первой встречи Джордж не перестает беспокоиться о моем здоровье. Правда, Джордж?
Левантер утратил дар речи и почувствовал, что краснеет.
Объявили о начале ужина. В столовой был накрыт круглый стол на двенадцать персон. Левантера посадили справа от Мэри-Джейн. Она все время смотрела на него, негромко посмеиваясь, желая показать ему, как довольна своим розыгрышем. В бледно-розовом вечернем платье, скрывавшем ее крупные бедра и подчеркивавшем тонкую талию и покатые плечи, с простым прямоугольным алмазом, висящим на тонкой серебряной цепочке между ее маленьких грудей, она казалась почти красавицей.
За ужином, беседуя с другими гостями, он чувствовал, что Мэри-Джейн смотрит на него. Когда же он болтал с ней и она наклонялась к нему, он замечал, что ее друзья внимательно разглядывают его, а дворецкий и официантки обмениваются тревожными взглядами.
Случайно он поймал себя на том, что рассматривает развешанные по стенам картины и пытается выяснить причину своего дискомфорта: он никак не мог понять, то ли сожалеет о том, что эти шедевры хранятся в частном доме, где они недоступны широкой публике, то ли просто завидует тому, что не является владельцем этих картин.
После ужина, когда в гостиную подали кофе и ликеры, Мэри-Джейн отвела Левантера в сторону.
— Когда я сказала, что была с миссис Кирклэнд, я просто добавила предлог "с", — прошептала она. — Саксон — моя девичья фамилия, Мадлен — имя, которым я в детстве подписывала письма, которые писала своим подружкам. Надеюсь, вы не сердитесь.
Левантер уже отошел от замешательства, которое испытал, когда понял, что одурачен. Он улыбнулся ей.
— Сегодня вы выглядите потрясающе, — мягко сказал он.
Какое-то мгновение она изучала его.
— Использую драгоценную оправу Кирклэнд, — пробормотала она, склонив голову.
В полночь Левантер собрался уходить вместе с последними гостями. Мэри-Джейн остановила его.
— Если бы я была русской актрисой, — сказала она, — я попросила бы вас остаться, чтобы осмотреть остальную часть квартиры. Это был бы предлог оставить вас еще на пару рюмочек.
— А какой предлог найдет для меня миссис Кирклэнд?
— Останьтесь и посмотрите, как живет одинокая вдова в старом трехэтажном особняке на Парк Авеню.
Когда все гости ушли, Мэри-Джейн с нескрываемой гордостью провела его по лабиринту комнат. Третий этаж особняка занимали ее личные апартаменты: спальня, обитая розовой тафтой, две гардеробные, ванная с позолоченными кранами и маленький бассейн, выложенный розовым мрамором.
Пока Мэри-Джейн переодевалась в гардеробной, Левантер внимательно изучил фотографию Уильяма Кирклэнда, стоявшую на ночном столике. Вернулась Мэри-Джейн. В длинном лиловом шелковом халате она казалась еще более высокой и величественной. Мэри-Джейн позвонила вниз, чтобы принесли чай и сандвичи.