Раздались аплодисменты, от взрыва которых я вздрогнула. Сверху посыпались лепестки сирени, крошечные бумажные самолетики с пожеланиями от гостей и блестки. Рассмеявшись, Генри на несколько секунд меня поцеловал, а потом поймал один из самолетиков и помахал им гостям. Я тоже протянула руку, впрочем, не особенно горя желанием читать, что же там нажелали мне родственники жениха.
Красивая, в общем-то, традиция писать молодым пожелания и отдавать во дворец, чтобы в конце клятв получился настоящий дождь из теплых слов и счастья, оказалась довольно болезненной для того, с чьей стороны на свадьбе даже не было гостей.
Я бы очень хотела, чтобы родители сейчас были в роскошном зале, смотрели на меня и плакали от счастья, как тихонько, украдкой вытирая глаза шелковым платком, плакала мать Генри.
— Идем, нужно поприветствовать людей, а потом поедем праздновать.
Прежде, чем гости начали покидать дворец, мы вышли на верхнюю ступеньку той огромной лестницы, у подножия которой я потеряла букет, и оказались под прицелом тысяч взглядов. Народ аплодировал — шоу подошло к кульминации. В один момент я вдруг почувствовала себя неблагодарной эгоисткой, которая весь день чем-то недовольна. Все эти люди пришли, чтобы посмотреть на чужую сказку. На мою сказку. Для них это был праздник, и я старалась улыбнуться всем и каждому, особенно детям, которых тянули повыше, чтобы чужие спины не загородили обзор.
— Идем, — позвал Генри, когда к подножию лестницы приехал воид — на этот раз закрытый.
— Мы не можем подойти к ним поближе? — спросила я.
— Нет, отныне тебе придется держаться на расстоянии от мира, который ты покинула. Он может быть опасным.
— Я выросла в нем.
— Да, но теперь ты — Гримвелл. Давай не будем задерживать гостей, Теана, они проголодались и с нетерпением ждут начала праздника.
Что ж… либо Габриэл и Генри умеют общаться мыслями и уже обсудили, как я наелась бутербродов перед церемонией, либо мой голод в расчет в принципе не брался. Я нахмурилась, усаживаясь в теплое и почти темное нутро воида. В нем было хорошо: можно было смотреть на улицу, делая вид, будто очень удивлена людьми, которые не уходили даже несмотря на поздний час. Которые хотели краем глаза увидеть нас, пусть и в закрытой от всех машине.
— Как думаешь, мы не совершили ошибку? — спросила я, повернувшись к Генри.
— Что?
— Я просто… мне страшно менять жизнь, и я боюсь, что не смогу влиться в твой мир, понимаешь? Что, если у меня не получится?
— Думать об этом нужно было до того, как ты сказала «клянусь», Теана, — холодно и недовольно произнес… муж.
Как странно было думать о Генри как о муже.
— Извини. Ты прав. Это нервы.
Я вдруг обнаружила, что все еще сжимаю в руках самолетик с пожеланием. Чтобы не встречаться взглядом с Генри, я развернула плотную бежевую бумагу с фамильным гербом Гримвеллов, и с трудом — было слишком темно — вчиталась в мелкие буквы.
«Беги, пока не поздно, Теана, вот чего я тебе желаю. Твоя клятва будет звучать как «я добровольно шагаю в ад. Сибилла Гримвелл».
Звездноликая, ну и семья! Сибилла с ее мрачным пожеланием окончательно выбила меня из колеи, и в дом я входила с ощущением, словно шагаю в пасть к монстру. Отчасти оно так и было: теперь на меня смотрели с интересом, не как на очередное увлечение богатого мальчика, а на нового члена семьи. Гадали: смогу ли соответствовать и с нетерпением ждали первого провала.
Нас осыпали цветами и оглушили аплодисментами. Оказывается, в доме Гримвеллов был огромный зал для приемов, где и устроили торжество. Габриэл действительно постарался и потратил на нас кучу денег. Угощения и напитки разносили вышколенные официанты в серо-черных костюмах, живая музыка неторопливо и мелодично растекалась по залу. Музыканты виртуозно играли не только на струнах инструментов, но и на струнах души гостей — почти у всех было приподнятое праздничное настроение.
Зал был визуально разделен на две части, в одной из которых оставили место для танцев, а во второй расставили столы. Нас с Генри усадили за один из центральных у стены, так, чтобы со всех мест было видно виновников торжества. Пока все усаживались, а слуги разливали вино, Габриэл поднялся. Меж тем Генри щедро плеснул в стакан, стоявший перед ним, виски и сделал большой глоток. Я бы тоже не отказалась от чего-нибудь прохладного, но в мой бокал налили красное вино, которое, конечно, не охлаждали.
— Что ж, господа, — когда все смолкло, улыбнулся Габриэл. — Сегодня произошло важное для семьи событие. Генри отныне женатый человек, с чем я его и поздравляю. Ну а Теана — новый член семьи, и я прошу всех присутствующих принять ее и сделать так, чтобы девушка чувствовала себя частью Гримвеллов.