– Привет! Не скучаете? А где девчонки?
– Ты их по сети можешь достать?
– Пока нет, я еще в стадии формирования, – Бенни жизнерадостно заржал. – Самокомпиляция. Это мне кармическая месть за годы быдлокодинга. Чувствую себя криво собранным экзешником. Что передать?
– Я им сам передам, – Датч едва уловимо поморщился, но Рок-то своего шефа знал и переглянулся с Реви тревожно.
– Да забей, – я зевнул. – Правильно же. Нехрен расслабляться, так шестисоточники полборта на заборы отрежут, а я и не замечу. И вообще, на шутку обижаться не положено.
– Но? – Негра не обманешь. – Понятно, ты изнутри танка не понимаешь. Но что-то же ты чувствуешь?
– Чувствую отходняк от переброски. Понимаешь, формат фильма в два часа… Он диктует. Сильно диктует… – я развел руками. – В кино если герой переживает, по-настоящему сомневается… Как это показать, и, самое главное – когда? На тебе наклейку на морду, типа ты страдаешь. Вот, сорок или сколько там секунд экранного времени актер с наклейкой ходит, изображает муки душевные, уж кто как умеет. Больше переживать некогда: зритель не поймет, он же шел смотреть, как герой по крышам скачет, ногомашествуя, дрыгорукоствуя и членовсовывая. Вот герой попереживал по сценарию, а вот наклейку сорвали, все, переживаниям конец, попистофффали префффозмогать дальше.
– Блядь, – Реви привычно залезла к Року в нагрудный карман, вытянула сигарету, Рок таким же отшлифованным жестом поднес огонь. Затянувшись, Реви повторила:
– Блядь, сраный гирокомпас и то два часа приходит в меридиан, только после этого им пользоваться разрешено. Человек посложнее железяки, нет?
– Ты таки удивишься, Реви, – сказал Бенни. – Но нет. Электрогирокомпас это у-у-у! Сооружение. Я же по судовой роли штурманский электрик в числе прочего. Натрахался, пока на юнгу это не скинули. Прости, Шарн, тут и в самом деле надо нечеловеческое терпение и аккуратность. Вот, зато я сам весь такой уникальный, загадочный и непонятый миром, помещаюсь на стандартную флешку.
– На стандартную флешку Тумана, а так все верно.
– Подожди, – Датч поднял руки. – Я, кажется, понял.
– Да и я понял. Рефлексия дело такое. Не привыкнешь доискиваться причин, дорастешь до утки под кроватью. Научно зовется "ПТСР", а на себе только вот сейчас ощутил, спасибо, нашлось кому подсказать. Ну а потом все просто. Выполнил программу-минимум, дерево посадил, дом вырастил, детей построил – что дальше? Плюс туманная часть психики, там вообще все жестко: нет цели – не живи. Вот, и я программу-минимум… Выполнил не выполнил, а откатал. Только на оценки пока не гляжу, хотя бы дыхание восстановить. Образно говоря.
– Нет же, – Датч разбросал бритой макушкой зайчики. – Я не о том совсем. Ты пойми, это эсминцы. А ты линкор. Семьдесят килотонн против пяти. У вас просто разная скорость реакции. Пока ты веки подымешь, они вокруг тебя дом построят. Пока ты ответишь, они вопрос позабудут.
– Точно, – докурив до фильтра, Рок только собрался убрать остаток, как я решил выпендриться и удачно спалил огрызок прямо в пальцах; Рок явно удивился, но не вздрогнул.
– О, да тут не только у меня титановые яйца, – Бенни помахал рукой:
– Гуд бай, я на процедуры.
Голограмма погасла. Рок продолжил с того же места:
– Это даже хорошо, что они такие позитивные и шустрые.
– Я такой же позитивный и шустрый по Москве шагал. Точно такой же, понимаешь? Ну, думаю, как я им всем сейчас… Мы же ушлые потомки, больше знаем, глубже бурим. А как уходил, и что в последний миг видел… Так что ладно. Благодарю за помощь. И, Датч, не надо никому звонить.
– Боюсь, что надо. Одно дело просто подколоть, совсем другое услышать интимные откровения и публично подколоть.
– Не дошло до интимных. Задолбал, видать, молодежь интеллигентским нытьем. Просто разговор в компании, подписок я не брал.
– Хорошо… Тогда обойдусь роликом вон с той камеры. Чисто чтобы нос не задирали.
– Вообще годная тема. Получится, мы не лопухнулись, а подыграли, тип-того. И обижаться уже как бы не на что.
– Я не обиделся. Удивился. Уж если они не понимают… Стой. Какой ролик? Они же все камеры электромагнитным импульсом прибили.
Рок подмигнул:
– Камера механическая, пленка с инфрахроматическим слоем…
– Э, с чего-каким слоем?
– С инфракрасным, солнышко мое темное. А подсветка от ресторанного тандыра, он кирпичный, аутентичный. Готовят на нем до полуночи, остывает у нас на экваторе и вовсе до утра, тепловой прожектор прямо.
– Так что не одни они такие хитрые насчет электроники. У нас тут много сторожков старых, традиционных.