– Ну, иди, участковый, – позвал Гуров Чебрикова, – осматривай, делай выводы. Вон сколько понятых у тебя.
Сам Гуров уже давно сделал вывод, что человек утонул не сам. Точнее, что причиной смерти было не «утопление в воде», как пишут в актах экспертизы. Когда человек плывет, а потом вдруг теряет сознание или по другой причине опускается ниже поверхности и тонет, захлебнувшись в воде, руки утопленника остаются в определенном положении – они чуть согнуты в локтях и выставлены перед собой. У Калинина руки были вытянуты вдоль тела. Умер он на берегу, это точно. Но отчего?
– Что это? – Чебриков показал пальцем на два пореза на куртке в области грудной клетки.
– Да, действительно, ощущение, что это ножевые ранения, – произнес Гуров. – Надо куртку расстегнуть. Мне приходилось несколько раз участвовать в поисках погибших охотников и осмотре вместе с полицией тел, – пояснил он для тех, у кого могли возникнуть вопросы или сомнения на его счет.
Чебриков мужественно стал расстегивать пуговицы, а потом потянул вниз молнию на куртке, и сразу стали видны два аналогичных, похожих на ножевые проколы отверстия на шерстяной клетчатой рубахе. Ткань вокруг проколов была явно темнее. Гуров не стал ждать действий Чебрикова и сам быстро расстегнул рубашку. Под ней была серого цвета майка с точно такими же отверстиями. Пришлось задирать и ее, чтобы увидеть две колотые раны на груди. Опыт подсказывал Гурову, что оба ранения были смертельными.
– Ну? – вопросительно посмотрел он на Чебрикова. – Что у вас еще принято делать? Писать от руки протокол? Бумага в планшете есть? И карманы, наверное, положено осматривать? Нет?
– Да, – кивнул лейтенант. – Может, вы осмотрите карманы, а я пока начну протокол писать.
Первое, что Гуров обнаружил в карманах куртки, были камни. На глазах изумленных помощников он вытаскивал их и складывал в кучу. Получилось, в общей сложности, около десяти килограммов, как он подсчитал на глаз. Вполне достаточно, чтобы труп не всплыл в спокойной воде без течения.
Еще в карманах куртки нашлись раскисшие сигареты «Тройка», обыкновенная дешевая зажигалка, две десятикопеечные монеты и небольшие монтерские пассатижи с изолированными ручками. Пока Чебриков писал, Гуров поднялся на ноги и незаметно стал осматривать резиновые сапоги Калинина. Не новые, это точно. Подошвы местами стерты, потертости на обоих сапогах с внутренней стороны в области щиколоток. Но это, скорее всего, дефекты, связанные с индивидуальной походкой. А вот по столбам в монтерских «когтях-лазах» он не забирался. Следы бы остались на резине. А если только один раз? И аккуратно? Надо вскрывать с понятыми и его квартиру, и помещение телефонной станции. Искать надо эти «когти». Если они не обнаружатся, то это даст ответы на многие вопросы. А если их не было совсем? Ну, не выдавали ему их со склада в его компании. Он по совместительству электрик, значит, на столбы ему лазить пришлось бы обязательно. Вон сколько домов, и все дома подключены «нитками» к линии электропередачи, тянущейся вдоль улицы. Черт, должны были у него быть «когти»! И именно для бетонных столбов квадратного сечения. Такие стоят и в поселке, такие уходят от местной подстанции вдоль железной дороги в сторону райцентра.
– А что с телом делать будем? – спросил Захаров, сидя на камне и перематывая портянки.
– Тело нужно спрятать в холодном месте, – пожал Гуров плечами и раздраженно посмотрел на промолчавшего лейтенанта. – Наверное, у них в полиции будут проводить вскрытие, и тело нужно сохранить. Так, Чебриков?
– Да, – согласился участковый. – Но вот куда прятать? У нас холодильник только в магазине.
– И оставить поселок без продуктов, – хмыкнул Захаров, натягивая сапог. – Труп и молоко с маслом в одной холодильной камере?
– Нет, этого делать, конечно, нельзя, – вставил Гуров. – Слушайте, а у вас тут в заброшенных домах, может, погреба есть?
– Точно, – одобрительно улыбнулся охотник. – Ледник! Уж, во всяком случае, там температура ниже десяти градусов, даже если погребом и не пользовались несколько лет. Тут до вечной мерзлоты рукой подать.
Гуров знал, что ледниками в народе называли погреба, в которые еще с ранней весны складывали лед, вырубленный на реке. И потом весь год на этом льду, пересыпанном опилками, хранились любые продукты.
– Тогда нужна машина, – предложил сыщик.