Серебряную застежку и пару гравированных золотых браслетов он отмел сразу же. Тут не что угодно можно выбрать. Наконец он остановился на серебряной заколке для плаща в форме орлиного когтя со вставленным турмалином. Идеально, подумал он и опустил ее в поясной мешочек. Теперь последний штрих. Он прошептал слова заклинания, и изображение длинной трубки, с мягко сияющими угольками и поднимающимися облачками дыма, сформировалось на столике — визитная карточка, которую Джак оставлял на месте преступления после каждого успешного дела.
Надо выдерживать стиль, достойная леди, подумал он, улыбаясь и поклонившись в сторону кровати. Стиль. Все еще улыбаясь, он спрыгнул на пол и застыл на месте.
Ощущение абсолютного ужаса остановило его. Дыхание замерло в легких. С неожиданно ослабевшими коленями, он отшатнулся назад, и стукнулся о столик. Сопротивляясь порыву спрятать лицо в ладонях, он увидел как пустота, чернота темнее тьмы, вползает сквозь ту же дверь, в которую только что вошел он.
Сердце болезненно заколотилось в груди. Темнота бурлила словно живое существо, и наконец сгустилась в образ высокого, черного человекоподобного создания, лишенного черт. Волны осязаемой ненависти исходили от него как жар от очага. Крылья летучей мыши распустились за его спиной, закрыв половину комнаты. Два пылающих огонька прорезались на лице, словно желтые черточки преисполненные жестокости.
Джак отпрянул в тени, медленно осел на пол, взгляд его невольно приклеился к существу… не существу, демону! Демон! Он отчаянно старался совладать с дыханием, коротким и отрывистым, полным паники, пытался стать единым целым с деревом шкафчика и молился, чтобы злые желтые глаза не заметили его. Пожалуйста, пожалуйста. Какая-то часть его сознания кричала, требовала сделать что-то, что угодно, Харпер должен как-то действовать! Но тело словно налилось свинцом, отказываясь подчиняться.
Демон застыл у двери, разглядывая кровать Соаргилов. Хотя он плыл, не касаясь пола, его гигантские крылья почти не шевелились и не производили ветра. Храп лорда Соаргила не умолкал.
Заткнись! Джак уже не мог мыслить ясно. Заткнись! Он услышит тебя. Но демон уже заметил спящую пару, и двигался к ним.
С ужасающей скоростью теневой кошмар метнулся к кровати. Он повисел у полупрозрачного занавеса какой-то миг, странно наклонив вбок голову, будто изучая Соаргилов. Желтые глаза вспыхнули. Джак чувствовал его голод, предвкушение перед наслаждением убийства. Он хотел закричать, но дыхание не повиновалось ему. Все, что он мог — смотреть, парализованный страхом.
Две длинных черных руки, бугрящиеся призрачными мышцами, сформировались из тела демона, заканчиваясь когтями длиной с человеческий палец. С мягкой осторожностью, наполнившей Джака ужасом, — ибо он знал, что последует за этим, — демон протянул тонкую руку, и раздвинул ткань укрывавшую постель Соаргилов. Тихие слезы появились в глазах Джака, скатились по лицу.
Сделай что-нибудь, приказал он себе. Хоть что-то, проклятие! Но он не мог. Он ненавидел себя за бездействие, но страх привлечь внимание демона приковал его к месту. Он сжал свой новый священный символ, заколку, так крепко, что металл болезненно впился в ладонь. Не просыпайтесь, взмолился он Соаргилам. Только не просыпайтесь. Безмолвная молитва, все, что он мог заставить себя сделать для них.
Демон вплыл под полог, повис над кроватью, глядя на спящих, раскинув крылья и когтистые руки, будто желая обнять Соаргилов, окутать их пустотой. Лорд Соаргил всхрапнул, пробормотал что-то, и повернулся к жене. Его храп быстро возобновился, превратившись в некое подобие комической похоронной литургии.
Пока демон разглядывал Соагилов, Джак почти явственно ощущал, как растет его напряжение, его ненависть. Спите, молился он. Пожалуйста, боги, не дайте им проснуться. Никто не должен умирать, глядя в лицо кошмару.
Демон протянул руку вниз, вытянув коготь в направлении спящих. Джак почувствовал его неутолимый голод. Призрачный коготь как будто подрагивал в предвкушении, близясь к их плоти. Он расправится с ними быстро, пришла к Джаку мысль. При мысли об избиении ему стало плохо. Они умрут, не успев даже проснуться. Это было единственным маленьким утешением.
Демон отодвинулся и высоко занес коготь для удара.
И неожиданно остановился в раздумье.
Нет! Нет! Давай же! Сделай это, проклятая тварь! Он чуть не произнес это вслух.
Будто почуяв мысленную мольбу Джака, демон опустил руку и обратил яростный желтый взгляд в его направлении. Его сердце остановилось. Он попытался еще глубже забраться в тени. Сначала их, подумал он, ненавидя свою трусость, но не в силах заглушить мысль. Сначала их.
Демон повернулся назад к Соаргилам, и сердце Джака вновь начало биться. Холодный пот смешивался со слезами. Ты трус, сказал он себе. Проклятый трус.
Вместо того, чтобы ударить, демон потянулся вниз, и нежно погладил щеку лорда Соаргила.
Ублюдок, сквозь страх выругался Джак. Теперь он понял, что для насыщения, демону необходим страх, не меньше чем кровь. И потому жертва должна бодрствовать.
Прикосновение демона вырвало лорда Соаргила из дремы. Леди тоже заволновалась во сне. Тучный лорд рывком сел в кровати, и оказался лицом к лицу с голодными желтыми глазами и темнотой, пустой как само Небытие. “Как? Что за…” Инстинктивно его рука потянулась к несуществующему мечу, но нащупала лишь ночную рубаху.
Его первой мыслью было сражаться, проклял себя Джак. Моя — прятаться. Слезы полились по его лицу ручьем, когда он увидел, как в широко распахнутых глазах лорда всплывает кошмар. “Помо…” попытался вскрикнуть Соаргил.
Небрежный взмах лапы демона разорвал его горло, чуть не смахнув голову. Кровать должно было бы залить фонтаном крови, но рана почему-то не кровоточила. С ужасом во взгляде, лорд Соаргил захрипел, и бесполезно ухватился за дыру в глотке, отчаянно пытаясь удержать голову на плечах содрогающегося тела.
На губах его выступила пена, а из раны появился серый дымок. Демон жадно начал поглощать его, на глазах становясь больше, более… материальным.
Это душа, в панике подумал Джак. Он пожирает души.
И тогда тело лорда Соаргила начало уменьшаться, сминаться пока не превратилось в груду морщинистой плоти. Из открытого в вопле рта не донеслось ни звука.
Леди Соаргил наконец проснулась окончательно, села, увидела глаза демона, и начала кричать. Ее пронзительный вопль пробрал Джака до костей и освободил от леденящего паралича.
“Борим, Борим!” Леди встряхнула уменьшившиеся останки мужа, и тело Борима Соаргила развалилось на иссушенные кусочки. Она отшатнулась как от пламени, заходясь в крике и плаче, отчаянном вое беспомощности. Прежде чем Джак успел вмешаться, демон подхватил ее с кровати и поднес к себе. Она была крупной женщиной, она сопротивлялась и протестующе кричала, но тварь удерживала ее на весу.
“Нет! Не надо! Не надо!” Демон прекратил ее крики разорвав ее вдоль живота и груди и впитав облачко души, заполнив собственную пустоту украденной жизнью.
Пока он ел, Джак пришел в себя достаточно, чтобы пробормотать слова заклинания сделавшего его невидимым.
Скоро появятся стражники, сказал он себе. Они услышали ее, и сейчас уже бегут. Но пока их не было, а демон закончил с леди Соаргил слишком быстро. Он игриво сжал оставшуюся от нее оболочку, и тело взорвалось дождем высохших крошек, смешавшихся на кровати с останками ее мужа. Потеряв к кровати интерес, он поплыл в направлении двери.
Остановился.
Сердце Джака остановилось вместе с ним. Чует меня, понял он. Тьма, он чует меня!
Живая тень повернулась и подняла голову, словно гончая нюхая воздух. Глаза задумчиво сузились, и обратились к туалетному столику. Тихонько, затаив дыхание, Джак попытался отползти к дальнему углу комнаты, поближе к очагу. Тут же замер, поскольку демон метнулся к нему с кошачьей быстротой. Хоть он и не видел добычу, но знал, что она тут, и стал проверять угол комнаты, раскинув руки и крылья, нащупывая жертву. Джак боролся со слезами, а когти демона рыскали в воздухе, загоняя его все дальше и дальше назад. Прикосновение спины к стене заставило его пискнуть в ужасе. Бежать больше некуда; он прижал к груди священный символ.