Красотка повторила спокойно:
— Я доктор Линетт Николс. Идемте со мной, пожалуйста.
Я пошел. Мы все двинулись по коридору и дошли до двери с дощечкой, на которой была табличка: «Доктор Николс, главный психиатр».
Девушка открыла дверь и обратилась ко мне:
— Я должна проводить мистера Уоллеса в его палату, но поговорю с вами через минуту. Как ваше имя?
Она говорила четко, а я разглядел, что ее белое платье на самом деле медицинский халат.
— Шелл Скотт, — представился ей. — Я частный детектив.
Края ее губ слегка приподнялись.
— Что вас рассмешило? — удивился я. — Послушайте, мне нужна помощь, информация. Хочу узнать от кого-нибудь здесь... и это очень важно... — В общем, кратко объяснил, почему оказался в «Гринхейвене» и что мне тут нужно.
Доктор кивнула:
— Хорошо. Я вернусь через минуту.
— Пожалуйста, поторопитесь! Это на самом деле очень важно.
Она снова кивнула, повернулась и вышла, а человечек покорно последовал за ней. Я стоял в дверях и наблюдал, как рыжеволосая красотка шла по коридору.
На минуту Линетт Николс приостановилась и поговорила с двоими мужчинами в белых куртках, которые были либо врачами, либо Наполеонами. Все трое оглянулись и посмотрели на меня. Потом она пошла дальше, а мужчины направились ко мне.
Один из них, тип с большим носом, в очках без оправы, представился доктором Вулфом, другой сказал, что он доктор Янсей. Этот был худым, бледным, с голубыми глазами.
Вулф спросил мое имя и, после того как я себя назвал, мягко осведомился:
— Вы, мистер Скотт, как я понял, ищите... счастье?[2] Ну, мы...
Бог мой, здесь нельзя было отличить орехи от белок!
— Черт побери, о чем вы говорите? Что я ищу? О, Фелисити! — Я оглянулся. — Вот, оказывается, что она вам сказала!
Он кивнул.
— Фелисити Гиффорд, вот кого я ищу! И, ради бога, перестаньте морочить мне голову! Скажите, эта маленькая куколка действительно психиатр?
Вулф опять кивнул, сверкнув стеклами очков:
— Да, Лин Николс. Главный психиатр.
Внезапно он повернулся и ушел вместе с другим врачом.
Я уселся за стол и огляделся. Мне уже стало казаться, что здесь все ненормальные. Потом встал и начал ходить по комнате. Взглянул на часы. Было уже девять двадцать. Наконец в коридоре раздались шаги.
Однако в комнату вошла не девушка, а тот самый тип, который стоял у ворот. За ним появился второй монстр. Первый направился ко мне со словами:
— Мистер Скотт, не так ли? — и протянул руку.
Автоматически я тоже протянул ему руку.
— Верно... а что... — И закончил стоном, потому что парень с силой дернул мою руку на себя. От неожиданности я потерял равновесие, невольно сделал шаг к нему и оказался в его власти. Громила вывернул мою руку за спину, схватил за левое плечо и поднял меня так легко, будто я весил десять фунтов. Когда я начал вырываться, было уже поздно.
Он действовал быстро и ловко. У него определенно была большая практика в таком деле, однако он не знал, на что способен я. Во время службы на флоте у меня было очень много возможностей освоить приемы рукопашного боя, дзюдо и обычной драки, столько возможностей, что он себе и представить не мог!
— Осторожно, мистер! — предупредил я его. — В чем дело?
— Остынь! Иди спокойно, тебе же будет лучше, — ответил громила.
Он даже дышал ровно и говорил вроде как бы со скукой в голосе. Другой парень стоял перед нами, слегка сбоку, на случай, если понадобится его помощь. А я все еще хотел понять, в чем дело.
— Послушай, ты, тупица, я ведь не пациент, поэтому лучше уймись...
Это все, что я успел произнести. Резким движением громила толкнул меня вперед. Стало так больно, что на какое-то мгновение мне расхотелось урезонивать негодяя. Однако я не стал покорным и послушным, как он рассчитывал. Позволив подвести себя к двери, я, вместо того чтобы идти вперед, подпрыгнул и изо всех сил ударил каблуком по подъему его ноги. Тонкие косточки хрустнули. Громила заорал и ослабил хватку. В этот же момент я вырвал руку и ударил его кулаком левой по губам. Раздался приятный треск.
Он отшатнулся. Я шагнул в сторону и присел как раз в тот миг, когда другой верзила собирался хорошенько стукнуть меня сзади. Верзила пролетел мимо. Снова двинувшись на меня с поднятым окорокообразным кулаком, он оказался открытым для удара. Я выбросил вперед правую руку и врезал ребром ладони по его ключице. Она прогнулась, а он завопил еще до того, как моя левая ладонь поднялась, чтобы сломать его вторую ключицу.
Первый парень, шатаясь, стоял с красным лицом — теперь он мало меня беспокоил. Другой еще долго не смог бы поднять даже палец. И вот тут я совершил ошибку, полагая, что их только двое.
Стоя спиной к двери, я вдруг услышал сзади слабое шевеление. И тут же последовал громкий звук удара, раздавшийся внутри моей головы. Ясно все осознавая, я упал на пол и распростерся на ковре. А через мгновение наступила тишина и темнота.
Вероятно, на некоторое время я полностью отключился. Когда же пришел в себя, двое здоровенных парней несли меня по коридору. Это были новые парни: предыдущие в течение долгого времени будут нести только обиду.
Вскоре я сообразил, что лежу на носилках в смирительной рубашке. Все вокруг было как в тумане, и все же мне удалось разглядеть двух врачей и маленькую психиаторшу. Хотя, черт их знает, кто они были на самом деле! Я тихо заговорил, потом начал орать. Они не обратили никакого внимания, продолжая нести меня по коридору.
Глава 6
Мне потребовалось огромное усилие, чтобы открыть глаза. Я потерял счет времени, не мог сразу понять, что случилось. Поскольку лекарство затуманило мозги, а тело утратило чувствительность, было даже трудно сообразить, открыты мои глаза или нет. Связно думать было тоже невозможно. Я припомнил весь прошедший день, но не мог объяснить случившееся, тем более почему кто-то хотел меня убить. Но понял, что не узнаю этого никогда, если отсюда не выберусь.
Поэтому, отчаянно выгибаясь до боли в спине, попытался освободиться от связывающих пут и услышал, как рвется ткань рубашки. Руки пошевелились. Шок от этого движения и острая боль несколько прочистили мозги — я понял, что произошло. Лезвие, которым меня полоснули, должно быть, разрезало рукава рубашки, а от моих движений она разорвалась.
Еще через несколько секунд я совсем освободил руки, потом стащил с себя рубашку и встал на ноги возле кровати. Со лба катился пот. Я почувствовал слабость и чуть не упал, но вовремя схватился за край кровати, затем доплелся до стены, рванул раму, распахнул окно, вылез в него и упал на землю. Пальто и пистолет у меня отобрали, видимо, перед тем, как надели смирительную рубашку. Было холодно. С моря приполз туман. На мгновение я прислонился к стене дома. В голове застряло имя Фелисити Гиффорд. Я помнил, что пришел сюда из-за нее, но остальное вспомнить не мог. Почему?
Я двинулся вперед, стараясь удержать в голове мысль, что мне необходимо выбраться из «Гринхейвена», не думать больше ни о чем, лишь бы отсюда уйти. Я чувствовал легкое головокружение, меня мутило.
Потом показалось, будто я плыву. Улыбаясь, даже подумал, что, может быть, смогу переплыть стену. Я спотыкался и шатался как пьяный, неспособный с собой справиться. Это было даже забавно и напоминало путешествие в каком-то сумасшедшем сне.
Я отыскал на лужайке стол, пододвинул его к стене, поставил на него стул. Где-то вдали завыла сирена, а когда я влез на стол, потом на стул и перекатился через стену, звук ее сделался громче. Тяжело приземлившись, я встал на ноги и потопал, спотыкаясь, к автомобилю. А в тот момент, когда дошел до «кадиллака», влез в него и повернул ключ, предусмотрительно оставленный в зажигании, сирена стала оглушительной. Я двинулся с места. Проехав квартал, не зажигая фар, увидел, что возле ворот «Гринхейвена» остановилась полицейская машина.
Голова моя качалась из стороны в сторону, мысли плыли и путались. Спину раздирала боль, движения были ограниченными, тело казалось чужим. Однако память постепенно стала возвращаться. За несколько мгновений до того, как глаза мои непроизвольно закрылись, я каким-то чудом все-таки умудрился съехать с дороги в близлежащие кусты, выключить двигатель, фары и свалиться с сиденья.