В некоторых случаях его метод вызывал противоречивые реакции, например, так было в случае, когда я пригласил на встречу с ним консервативных специалистов и ученых Ибероамериканского Университета. После встречи они рассказали мне о своих впечатлениях. Революционные идеи и шутливые манеры Нагваля всех привели в изумление, хотя вызвали и сомнения, и замешательство. Во время этой встречи один из самых выдающихся исследователей встал и сказал, что это самый счастливый день в его жизни, и никто не счёл его комментарий преувеличением. Тем не менее, неделю или две спустя, произошло что-то невероятное: я почувствовал, что все избегают встреч со мной. Никто из них уже не хотел снова говорить о Кастанеде.
Необходимо принимать в расчёт противоречивые реакции, которые вызывал Нагваль. Его энергетическое присутствие и его слова вызывали большой энтузиазм и страстное желание свободы. Однако они также вызывали страх, потому что ощущали связи с истеблишментом, с миром привязанностей, которые мы используем для своей безопасности. После этого опыта я понял, почему маги говорят, что в действительности никто не хочет быть свободным. Люди отдают предпочтение удобству рабства известного, нежели столкновению с угрожающей свободой неизвестного.
— Почему Карлос избегал сравнений с другими культурными реалиями?
— Проблема в том, что это исследование мы можем предпринять только с помощью разума. А как он говорил, разум — это и есть летун, чужеродная внешняя инсталляция. Шаманы развили своё знание с помощью инструмента гораздо более могущественного, чем разум: безмолвного знания. Следовательно, чтобы их понять, мы должны отключить внутренний диалог, остановить разум, что в его терминах означает остановить мир или скорее мир, который мы создали в наших головах.
В начале нашего обучения все мы хотели сопоставить то, что он нам говорил, с йогой, буддизмом, христианством, с тем, что знали! Однако он избегал обсуждения этой темы, но однажды всё-таки поддался нашей настойчивости.
Это был день моего дня рождения. В моём доме собрались
Хакобо Гринберг, Карлос де Леон и Рамон Томассини для того, чтобы познакомиться с другими такими же гениями духовного знания: братьями Ариэлем и Фаусто Росалесами. Я высунулся в окно, чтобы посмотреть, кто там трезвонит в дверь, и каково же было мое удивление, когда я разглядел в темноте улыбающееся лицо Карлоса Кастанеды, который «ломился» к Росалесам, желая познакомиться с этой компанией сумасшедших, собравшихся в моем доме. Эта встреча была незабываемой. Поскольку каждый из них хотел провести свой собственный сравнительный анализ того, что написано в его книгах, Нагваль сказал: "Ну хорошо, я доставлю вам удовольствие! Готовьте все свои вопросы к следующей встрече, на которой я проведу все виды сравнений".
Я сильно разволновался, так как искренне хотел найти точки соприкосновения между учением дона Хуана и тем, что я вычитал в текстах христианского мистицизма. Но когда мы вернулись к вопросу, он не захотел говорить об этом, он хотел, чтобы мы целиком и полностью сконцентрировались на его системе знаний, на практических действиях, где сравнения становятся излишними.
Отличительной чертой магов является то, что они получают знание также, как и приходят к нему, через их «видение», и они не спрашивают разрешения для его подтверждения. Необходимо было принять его слова целиком, не пытаясь искать аналогий с чем-либо прочитанным. Карлос нам говорил: "Мир дона Хуана полон противоречий. Магия — это система, построенная на парадоксах. Задача магов заключается в построении изящного моста между противоречиями".
Это означает, что вы прекращаете интерпретировать мир только разумом и начинаете видеть его также с помощью безмолвного знания. Только искусство может создать мост между двумя блоками, которые никогда не соприкасаются, потому что принадлежат различным мирам.
Учение Карлоса — это искусство синтеза противоположностей. Он говорил, что магия — это абстракция, поскольку она не основывается ни на разуме, ни на каком-либо другом ограниченном способе видения мира. Человек искусства может соединить в своем духе вещи, которые человеку науки кажутся противоречащими друг другу, и поэтому он творит, изменяя мир. То же делает и маг.
Истинное разрешение противоречий, стоящих на пути мага, заключено в практике. Среди моих заметок есть такое утверждение Карлоса: "Магия — это система практических действий, подкрепляемых эмпирически. Нагваль — это тот, кто может подтвердить знание эмпирически".