— Что здесь можно найти съедобного? — удивился предводитель убийц.
Надзиратель, не говоря ни слова в ответ, просто разорвал черную тунику на спине убитого.
— Ааргх, — вырвался у одного из мужчин возглас отвращения.
— Крестьяне — просто животные, — выругался другой.
Понятно, что в этих подземельях у беглеца не будет недостатка в воде, особенно на самых нижних горизонтах.
— Возвращаемся в штаб, — принял решение капитан чужаков.
— А куда пропали часовые? — напомнил лейтенант.
— Может пора подумать о слине, Капитан, — попытался убедить своего командира один из ассассинов.
Гито попытался прижаться к предводителю отряда, с ужасом озираясь по сторонам, однако тот в раздражении просто отпихнул его от себя. Гито отступил, но он старался держаться как можно ближе, настолько, что протянув руку, он мог бы уцепиться за его рукав.
Через несколько минут мы снова были в их штабе. К своему удивления мы увидели там обоих часовых, лежавших у одной из стен.
— Бездельники! — воскликнул лейтенант. — Они проспали тревогу!
— Убить их, — приказал капитан ассассинов своим людям.
— Похоже, в этом нет необходимости, — заметил капитан Трева. — Им обоим уже перерезали глотки.
— Но они же стояли на часах, — пораженно сказал лейтенант.
По-видимому, их не заметили в начале тревоги, когда все были спросонья, разбуженные внезапным криком Гито. Потом на них не обратили внимания, когда в спешке выбежали в коридор в надежде догнать узника. Должно быть, он снял обоих часовых раньше, а потом уложил к этой стене, придав позы, словно они спали. Если бы кто-то проснулся, то увидев их лежащими таким образом, он однозначно принял бы их за спящих, конечно, если бы не обратил внимание на то, что они не дышат.
— Он действительно был здесь, — сказал кто-то из них.
Похоже, многие до сего момента еще подозревали, что тревога была ложной, ставшей результатом страха Гита, пробудившегося от некого приснившегося ему кошмара.
— Как вышло, что он может приходить и уходить, когда ему захочется? — удивленно спросил один из мужчин в черных туниках.
— Такое впечатление, что это дикарь из прерий, — заметил другой.
— Он — дикий зверь, — заявил лидер незнакомцев. — Он действует с хитростью зверя, с коварством животного, с дикостью хищника.
Один из его людей пробормотал о своем согласии с этим выводом.
— Он — не человек, — продолжил размышлять он. — Мы охотимся на что-то, что человеком более не является.
— Капитан, — окликнул его лейтенант.
— Да, — встрепенулся тот.
— У Эммериха с собой были арбалет и болты. Рядом с телом их не нашли.
— Знаю, — раздраженно буркнул его командир.
— Думаю, что теперь можно принять, — продолжил лейтенант, — что заключенный владеет или имеет доступ к метательному оружию.
— Полагаю, что будет разумно исходить именно из этой вероятности, — признал капитан незнакомцев.
Его подчиненные обменялись тревожными взглядами. Гито заскулил. С учетом двух убитых охранников и того мужчины, которого нашли задушенным в коридоре, у капитана осталось только семь человек, не считая его самого, его лейтенанта и Гито.
— Он — не человек, — повторил он снова. — Он — зверь, безумный и опасный.
— Тогда давайте будем охотиться на него, как на зверя, — предложил лейтенант.
— Значит, Ты изменил свое отношение к этому вопросу? — осведомился вожак черных.
— Да, Капитан.
— У вас имеется в наличии два слина? — уточнил капитан у хозяина подземелий.
— Да, — кивнул тот.
— Охотники?
— Да, — подтвердил Тарск.
— Эти звери одинаково проворные и агрессивные? — продолжил допрос лидер ассассинов.
— Да, — заверил его надзиратель.
Значит, было маловероятно, что один сможет далеко обогнать другого. Получалось, что у беглеца было время только для одного выстрела из арбалета.
— Тогда утром приведите их сюда, приготовленных к охоте, — потребовал капитан чужаков.
— Как пожелаете, — кивнул хозяин подземелий.
— Выставить двойную охрану, четыре бойца в двух парах, — приказал командир отряда своему заместителю.
— Да, Капитан, — отозвался лейтенант.
— Похоже, что он действительно заходил сюда, — сказал кто-то из убийц, обращаясь к Гито.
— Да, — закивал головой Гито, озираясь вокруг себя. — Да!
— Хотелось бы знать, зачем он приходил сюда, — проворчал другой боец.
— Он приходил, чтобы попрощаться со мной, — сообщил ему Гито.