— Но эти три решетки, по ту сторону бассейна оказались заперты.
— Да, это интересно, — согласился хозяин подземелий.
— Ты точно уверен, что нет никакой возможности выбраться из логова уртов, через дренажные трубы, коллекторы или прочие проходы, — вернулся офицер к прежнему вопросу.
— Кажется, что я слышу охранников в коридоре, — прислушался Тарск. — Они нашли нас.
— Я обратил внимание, что Ты держал факел позади офицера, — заметил офицер Трева.
— Разве? — удивился хозяин подземелий.
— Это подсвечивало силуэт его головы и плеч настолько хорошо, что их можно было бы разглядеть, даже из-под воды, — добавил капитан.
— Полагаю, что это могло бы иметь место, — согласился надзиратель, — теперь, когда я задумался над этим.
— А цепи заключенного, случайно, никто повредить не мог? — не отставал офицер.
— Ну это кажется мне уже совсем маловероятным, — усмехнулся хозяин подземелий.
— Есть еще кое-что, чего я никак не могу понять, — продолжил офицер Трева.
— И что же это?
— Это были призовые слины, выдрессированные до совершенства, — сказал капитан. — Что могло случиться, чтобы они так смутились и напали на капитана и людей темной касты?
— Ну, Ты же знаешь, — пожал плечами Тарск, — такие животные ненадежны.
— Почему-то раньше я так не думал, — проворчал офицер.
— Правда? — делано удивился надзиратель.
— Как же они могли допустить такую жуткую ошибку?
— Быть может, они и не делали ошибок, — усмехнулся хозяин подземелий.
— Я и не думал, что они сделали, — заметил его начальник.
— Возможно, Ты прав, — признал хозяин подземелий.
— Но одеяло было взято из камеры заключенного. Оно все время хранилось в опечатанном мешке. Я сам видел неповрежденную печать.
— То, что было взято из камеры заключенного, — проворчал надзиратель. — Вовсе не означает, что это было вещью того заключенного.
— Постой-ка! — воскликнул офицер. — Охотники настаивали на том, чтобы провести первую ночь в подземельях, по-видимому, чтобы принять меры в случае попытки тайно перевести заключенного.
— Подозреваю, что именно это было их мотивом, — кивнул хозяин подземелий.
— Соответственно, — продолжил его начальник, — одеяло капитана черных и заключенного можно были поменять рано утром следующего дня, перед тем как ассассины соберутся идти его убивать.
— Интересное предположение, — похвалил надзиратель.
— И получается, что капитан убийц сам того не понимая, воспользовавшись своим собственным одеялом, натравил слинов на себя самого.
— Это только предположение, — напомнил хозяин подземелий.
— Ты виновен в заговоре с целью побега заключенного, — обвинил его капитан.
— А разве мы можем расценивать его как убежавшего, — намекнул надзиратель. — Кроме того, это ведь не я был тем, кто пнул ему свой меч прямо под ноги.
— Я не люблю убийств, — проворчал офицер.
— А я всего лишь мечтал о чести, — развел руками хозяин подземелий. — Но я думаю, что Ты тоже смог рассмотреть ее, там, в камере, встретившись с ней лицом к лицу.
— Сэр, — окликнул один из этих одиннадцати охранников сегодняшней смены.
Они только что появились в проеме ворот. Гито, при их приближении впрыгнул из коридора в зал бассейна, и теперь сидел, прижавшись к стене.
— Мы долго вас искали, — признался охранник.
Хозяин подземелий поставил свой факел в стойку около двери.
— Наряд охраны прибыл для исполнения своих обязанностей, — вытянувшись доложил мужчина.
— Накормите заключенных, — приказал надзиратель. — Проверьте все тоннели и возвращайтесь к своим обычным обязанностям.
— Вы уверены, что Вы безопасности? — уточнил старший смены.
— Да, — ответил ему хозяин подземелий.
— Среди нас нет ни одного, кто не был бы готов поднять оружие от вашего имени, — заявил тот, грозно озираясь вокруг себя, всматриваясь в темноту бассейна и поглаживая эфес своего клинка, свисавшего с его левого плеча.
— В этом нет необходимости, — заверил его Тарск. — Наши гости оставили нас.
Старший смены охранников повернулся и, мазнув взглядом по жавшемуся к стене Гито, пошел по коридору, сопровождаемый своими людьми.
— Интересно, насколько хорошо то, что мы здесь сделали, — задумчиво проговорил хозяин подземелий.
— Не знаю, — вздохнул капитан.
— Интересно, насколько то, что мы здесь сделали, соотносится с честью? — спросил надзиратель.
— Не знаю, — повторил его начальник.
— Вот и я тоже, — признался хозяин подземелий.