Теренс, спокойно скинул с левого плеча перевязь с ножнами и мечом и передал их охраннику, замершему по правую руку от него. Нетрудно было догадаться, что он собирался попытаться приблизиться к фигуре.
Конечно, я не видела никого и ничего рядом со склонившейся гротескной фигурой, но у меня не было сомнений в том, что он не был до конца одинок. Я готова было поспорить, что с ним сейчас было множество мыслей и воспоминаний. Думаю, человек оказавшись в такой ситуации, стоит посреди толпы, нет, толп себя самого, начиная с младенчества, через детство, юность, молодость и зрелось, со своим прошлым и настоящим, со своей слабостью и силой, в одинокой, звенящей, пустой тишине. И кто может знать, какие шепоты в такой ситуации может услышать человек. Не исключено, что рядом с ним в темноте, невидимые для других, стояли честь и долг.
Внезапно фигура повернулась к нам лицом, и мы услышали хриплый голос:
— Не приближайтесь.
Офицер Трева остановился и, подняв руку, поприветствовал:
— Тал.
— Тал, — ответила он, и повторил: — Не приближайся.
Странное это было место и время для таких приветствий.
— Надо бы доделать отчеты, — заметил офицер.
— Они уже готовы, — послышался хриплый голос из темноты. — Все распоряжения сделаны. Ты найдешь, что в бумагах полный порядок.
— Возвращайся с нами, — позвал Теренс.
— Ты следил за мной, — рассерженно обвинила офицера гротескная фигура.
— Возвращайся с нами, — повторил мужчина.
— Сэр? — попытался вклиниться в разговор охранник.
— Нет, — остановил его капитан.
— Не приближайтесь, — предупредил их собеседник, продемонстрировав кинжал вытащенный их складок туники.
— Назад, — приказал офицер охраннику, который тут же шагнул назад.
— Ты тоже! — потребовал его собеседник.
Офицер, с явной неохотой отступил. Подозреваю, что изначально Теренс планировал подобраться и броситься вперед, но теперь его планы пошли прахом.
— Уходите.
— Нет, — уперся офицер.
— Я хочу побыть один.
— Но Ты не один, — пожал плечами Теренс.
— Убирайтесь! — казалось, от его крика вздрогнули стены.
— У меня есть разрешение находиться на этом уровне, — спокойно сообщил капитан, делая шаг вперед.
— Оставайся на месте!
Офицер замер.
— Кто там с тобой?
— Деметрион, — назвал Теренс имя, пришедшего с ним охранника.
— А это — Дженис, не так ли?
— Она самая, — подтвердил капитан.
— И как, Дженис, тобой остались довольны?
— Я могу только надеяться, что да, Господин, — испуганно ответила я.
— Если бы это было не так, то Ты уже была бы строго наказана или даже убита.
— Да, Господин, — пролепетала я.
— Странно, что Ты стоишь, — намекнул он.
— Простите меня, Господин! — вскрикнула я, падая на колени.
Что это со мной? Неужели я забыла все, чему меня учили?
— А вы отступите назад, — велел он мужчинам.
— Мы уже отступили, — поспешил заверить его Теренс.
Кинжал снова вернулся в складки туники, и фигура сместилась к парапету ограждавшему платформу башни. Это было то самое место, где Тэнрик когда-то держал меня над пропастью. Они приказали мне смотреть вниз, я сомневаюсь, что когда-нибудь смогу забыть те скалы, что я увидела в сотне ярдов подо мной.
Но это место использовалось не только для того, чтобы пугать рабынь.
Это был эшафот, место для казни. Отсюда преступники и предатели делали свой последний шаг, устремляясь вниз, к скалам. Несомненно, именно по этой причине он пришел именно сюда.
— Остановись! — крикнул Теренс.
Фигура замерла, стоя на парапете, и повернулась к нам лицом. Теперь, если он решит действовать, у нас не осталось никакой возможности достичь его прежде, чем он сделает это.
А должен ли был офицер, задавала я себе вопрос, приходить сюда, на платформу этой башни. Быть может, ему не следовало этого делать. Боюсь, наше навязчивое присутствие здесь было жестоким испытанием для него.
— А мы ведь так и не закончили наш турнир каиссы, — пожалел офицер.
Большинство гореанских турниров, насколько я в этом разбираюсь, состоит из нечетного числа партий, например одиннадцать или двадцать одна. Само собой, партии иногда могут длиться целые дни. Текущий их турнир был оговорен в одиннадцать партий. Каждый из них, если я не сбилась со счета, выиграл по пять партий.