- Он должен остаться полицейским! У тебя есть знакомые специалисты?
- Я уже побеспокоился об этом.
Не меняя позы, она слегка наклонилась к нему.
- Я буду тебе обязана по гроб жизни.
- Не обижай меня, Ева.
- Ты видел его мать? Видел, какая это женщина? Какая сильная и мужественная женщина! Таких просто не бывает.
Рорк взял ее за запястья и оторвал руки от лица.
- Посмотрись в зеркало.
Ева покачала головой.
- Она очень любит его. Всей душой желает ему счастья и благополучия. Уверена, она с радостью отдаст за него свою жизнь...
- Материнская любовь - очень мощная сила, - заметил Рорк.
Ева повернулась к нему:
- А ты часто вспоминаешь свою мать?
Он задумался, и на его лице отразилось сомнение.
- Я собирался сказать "нет", но это был бы обман. Я действительно иногда о ней вспоминаю. Последние годы я порой думаю, где она и что с ней.
- А почему она оставила тебя?
- Я знаю, почему она меня оставила. - Его голос звучал резко. - Ей не нужна была лишняя обуза.
- А я не знаю, почему моя мать оставила меня. Думаю, что это еще хуже - не знать, почему тебя бросили. И не помнить... - Она тяжело вздохнула, разозлясь на себя. - Ладно, хватит заниматься пустым словоблудием. Надо будет спросить Карли о ее матери.
Ева решительно поднялась, постаравшись отбросить усталость.
- Я хочу выяснить, как там себя чувствует Стайлс, и допросить его, если он в сознании. Потом я собираюсь заехать в управление, написать рапорт обо всем происшедшем. Утром мне предстоит неприятный разговор с начальством.
Рорк тоже поднялся, озабоченно глядя на жену. Она была бледна, глаза лихорадочно блестели. Черты лица заострились, четче обозначились морщинки и темные круги под глазами.
- Тебе надо поспать.
- Попробую вздремнуть немного в управлении. В любом случае, если ничего не изменится, все закончится через несколько часов. Вот тогда и я отдохну немного.
- Когда все закончится - давай куда-нибудь поедем. Тебе не помешало бы немного погреться под солнышком.
- Я подумаю об этом.
Они были одни в комнате, и Ева позволила себе поцеловать мужа.
* * *
В семь десять Ева была в кабинете Уитни. Держа перед собой ее рапорт, он внимательно слушал устный доклад.
- Врач утверждает, что Стайлса можно будет допросить после полудня. К этому времени он придет в себя. Его состояние стабильно. А вот полицейский Трухарт находится в тяжелом состоянии. У него пока не восстановились полностью все рефлексы, и он не пришел в сознание. Я бы хотела просить вас отметить Трухарта в приказе за смелость и безупречное выполнение задания. Именно благодаря его быстрым и умелым действиям, несмотря на угрозу личной безопасности, удалось задержать подозреваемого. Ранения, которые он получил во время операции, объясняются не его ошибками, а моими.
- Вы написали об этом в своем рапорте. Должен сказать, что с вашим выводом я не согласен.
- Сэр, Трухарт проявил мужество и находчивость в сложной и опасной ситуации!
- Я не об этом. - Он откинулся в кресле. - Вы поразительно сдержанны в своем рапорте и устном докладе. А разве вам не мешало несвоевременное обсуждение хода операции лично с капитаном Стюарт? Если это не так, я вынужден буду наказать вас за то, что в ходе операции вы совершенно не контактировали с капитаном Стюарт. Сейчас ее руководство делает ей выговор. Вам не кажется, что этого недостаточно?
- Не мне об этом судить.
- Поразительно сдержанны! - вновь повторил он. - Она все испортила. Из-за ее нежелания признать ваше руководство операцией, из-за ее отказа выполнять ваши приказы и команды - кстати, весьма разумные и своевременные - на нее ложится ответственность за десятки раненых, сотни тысяч долларов ущерба от разрушений, за то, что подозреваемый чуть не сбежал, и, наконец, за то, что тяжело ранен один из моих офицеров. - Он наклонился вперед и проговорил сквозь зубы: - Вы полагаете, что я должен оставить все это без последствий?
- Вы поразительно сдержанны, сэр.
Уитни издал какой-то булькающий звук, который с некоторой натяжкой можно было бы назвать смехом.
- Вы сообщили капитану Стюарт, что полностью отвечаете за проведение операции и что оружие должно применяться только при исключительных обстоятельствах?
- Да, сэр, я сообщила.
- Капитан Стюарт будет сурово наказана, я вам это обещаю. Она будет рада остаться постовым полицейским, когда расследование будет завершено. Будьте в этом уверены.
- Трухарту двадцать два года. - Этот камень тяжелым грузом лежал у Евы на сердце.
- Я знаю это. Я знаю, как себя чувствует офицер, когда его подчиненный попадает в беду. Выбросьте это из головы, лейтенант, и займитесь своим делом. Садитесь.
Когда Ева выполнила его приказание, он посмотрел на нее внимательно и отложил рапорт в сторону.
- Когда вы последний раз спали?
- Я себя нормально чувствую.
- Как только мы закончим разговор, вы отправитесь спать на два часа. Это приказ. А теперь расскажите мне об Анне Карвелл. Вы считаете ее важным элементом в этом деле?
- Все нити ведут к ней. А любая необорванная нить расследования является важным элементом.
- Вы имеете в виду ее отношения с Кеннетом Стайлсом и Ричардом Драко?
- В этом деле множество пересекающихся связей, и они образуют огромное количество треугольников, которые приходится игнорировать. Но все складывается так, что именно Стайлс организовал убийство Драко и последующее за ним убийство Квима. Однако существует еще масса людей, которые имели мотивы и возможности совершить эти преступления. Нельзя пока с абсолютной уверенностью сказать, что убийца - Стайлс, более того - что убийца действовал один. Кстати, прежде чем я вышла на него, я собиралась просить ордер на арест некой Карли Лэндсдоун за фальшивое свидетельство о рождении.
- Поспите два часа, а затем повстречайтесь с судьей Левинским. Большинство судей не любят выдавать ордера на арест по такому незначительному поводу. Но вам, может быть, повезет, особенно если сможете поймать его сразу после обеда.
* * *
Ева собиралась честно выполнить приказ. В конце концов, если ей удастся растянуться под одеялом хоть на какое-то время - возможно, ее мозги прояснятся и она что-нибудь придумает.